Птичка

[лунный совушек]

Путь Све­та — всег­да пря­мая. Кто угод­но мо­жет ут­вер­ждать об­ратное. Они за­ведо­мо неп­ра­вы. Пусть Све­та пря­мой. Он мо­жет вес­ти че­рез ка­кие угод­но бу­ера­ки. Судь­ба нак­ру­чива­ет­ся на не­го, как пря­жа на ве­рете­но, со­вер­ша­ет от­ча­ян­ные куль­би­ты, вы­вора­чива­ет­ся на­из­нанку. Мож­но про­ламы­вать­ся сквозь тер­нии на этой до­роге, мож­но по­падать в та­кую кро­меш­ную ть­му, что луч­ше бы и не рож­дать­ся. Но путь Све­та — пря­мой. По­тому что ес­ли ос­ту­пишь­ся, пок­ри­вишь ду­шой, отой­дешь в сто­рону — ты сой­дешь с не­го. И мо­жешь боль­ше не вер­нуть­ся.
Она зна­ет это, как ник­то дру­гой, по­это­му всег­да пос­ту­па­ет, как пра­виль­но, а не как нуж­но. От­ку­да она бе­рет это зна­ние — как пра­виль­но, — не­ведо­мо ей са­мой. Прос­то в ка­кой-то мо­мент при­ходит по­нима­ние, ка­ким дол­жен быть шаг. И сде­лать его в дру­гую сто­рону уже не­воз­можно.
Жить так — это сво­бода.
Она зна­ет це­ну сво­боды. И она не бо­ит­ся. Она не бо­ит­ся на­рушать при­казы, по­тому что она мо­жет уй­ти. Она мо­жет. У ее от­ца всег­да есть пос­ледний ко­зырь, что­бы за­щитить ре­пута­цию семьи: она — внеб­рачный ре­бенок. Он от­крес­тится от нее, а та­бар­ды и зна­мена — это все­го лишь тряп­ки. Она зна­ет це­ну, и зна­ет, что смо­жет зап­ла­тить ее еще раз. Она не бо­ит­ся ухо­дить, по­тому что од­нажды уже уш­ла.

— Я ухо­жу, отец! Ухо­жу во­евать!
Он не от­ве­ча­ет, без­мя­теж­но сме­ют­ся гос­ти, во дво­ре взры­ва­ет­ся шу­тиха, раз­брыз­ги­вая в не­бо изум­рудные ис­кры…
…изум­рудные ис­кры осе­да­ют на по­чер­невших от ко­поти пе­рилах мос­та, па­да­ет объ­ятый де­мони­чес­ким пла­менем дра­кон­дор…
…дра­кон­дор под всад­ни­ками ре­ет ало-се­рым цвет­ком в ожи­дании, по­ка тех­ни­ки от­кро­ют люк.
— Бе­реги спи­ну, Птич­ка…

Путь Све­та пря­мой. Он при­вел ее на се­вер. Се­вер дал ей это имя — Птич­ка. Она ни­ког­да не бо­ялась ле­тать. Се­вер на­учил ее па­дать. И под­ни­мать­ся сно­ва. Она прош­ла се­вер нас­квозь…
Он швы­рял ее по все­му ми­ру, из од­ной вой­ны в дру­гую, и она не ос­ту­пилась ни ра­зу. Да­же ког­да он при­вел об­ратно. С треть­ей по­пыт­ки она ух­ва­тилась за это «об­ратно», по­тому что так бы­ло пра­виль­но. По­тому что нуж­но бы­ло еще раз упасть, что­бы пом­нить, что ле­тать не страш­но, ког­да злые язы­ки бу­дут шеп­тать, что она зар­ва­лась, что по­теря­ла вся­кий страх от про­тек­ции пра­вяще­го лор­да, ког­да она бу­дет де­лать не как нуж­но, а как пра­виль­но.

Путь Све­та — всег­да пря­мая. Она пом­нит об этом, бе­реж­но про­тирая каж­дую плас­ти­ну сво­его но­вого щи­та. Их она то­же пом­нит. На­пере­чет. Их ров­но двад­цать две, ес­ли не счи­тать литье с дву­мя волчь­ими мор­да­ми. В лож­бинках меж­ду ни­ми ров­но стру­ит­ся Свет. В шес­ти пря­мых же­лоб­ках под ру­ничес­ким кру­гом.
Она всег­да зна­ла, как пра­виль­но — не умом и да­же не сер­дцем. Прос­то зна­ла и все. И не бо­ялась ни ле­тать, ни па­дать. Се­вер не сло­мал ей крыль­ев, лю­ди — тем бо­лее не смог­ли. Ни сло­мать, ни свя­зать при­каза­ми и дис­ципли­ной, ко­торой всег­да с из­бытком хва­тит в во­ен­ном ор­де­не. Но, в кон­це кон­цов, она са­ма наш­ла свои це­пи.
От­ветс­твен­ность.
Чем вы­ше взле­тишь, тем боль­нее па­дать. Она не бо­ялась па­дать и ле­тать. Она бо­ялась уро­нить дру­гого. Но с каж­дой но­вой вы­сотой дру­гих ста­нови­лось боль­ше. Она боль­ше не бы­ла оди­нокой пти­цей, да и тем се­вер­ным име­нем ее дав­но ник­то не звал.

Круг мед­ленно со­вер­ша­ет обо­рот. Свет те­чет от плас­ти­ны с на­несен­ны­ми ру­нами. Слы­шат­ся го­лоса.
— Ты мо­жешь от­ка­зать­ся…
Щит мяг­ко си­яет зо­лотом. Пуль­си­ру­ет, как сер­дце. Он жи­вой, у не­го то­же есть толь­ко пря­мая до­рога. Пря­мая, как шесть его же­лоб­ков, по ко­торым стру­ит­ся Свет. У не­го есть собс­твен­ный го­лос. Он зве­нит хрус­та­лем.
— Ты мо­жешь об­ра­тить все вспять…
Она про­тяги­ва­ет ру­ку и бе­рет его. Как де­лала в каж­дом из этих снов.

— Ми­леди!
В во­ен­ных ор­де­нах не бь­ют пок­ло­ны. В во­ен­ных ор­де­нах от­да­ют честь. Ес­ли бы это не бы­ло ме­тафо­рич­ным вы­раже­ни­ем, она не зна­ла бы, что с этой прес­ло­вутой честью де­лать. Впро­чем, она и так не зна­ет. Кры­лобег ве­личес­твен­но не­сет ее по ши­роко­му прос­пекту. Алый плащ с зо­лотым шить­ем нис­па­да­ет склад­ка­ми на бе­лое опе­рение ез­до­вой пти­цы. Она не лю­бит ло­шадей так, как лю­бит птиц, но ко­ман­до­вание соч­ло это при­ем­ле­мым. Кры­лобег ко­ролев­ской мас­ти воз­но­сит ее над кон­ной ко­лон­ной. Да­же на бо­евой ее дос­пех на­несе­ны по­золо­та и эмаль. Она те­перь не прос­то щи­тоно­сец. Она не прос­то ко­ман­дир. Она — сим­вол. И она дол­жна со­от­ветс­тво­вать.
У ее щи­та есть имя. Страж Ис­ти­ны на­деж­но зак­реплен на пред­плечье. Са­мый лег­кий из ее щи­тов. Са­мый проч­ный из всех щи­тов ми­ра. Са­мая тя­желая но­ша ее жиз­ни. Зо­лоче­ные лен­ты по­лощут­ся на вет­ру.
Она ни­ког­да не бо­ялась, но сим­вол не дол­жен па­дать. Ее крылья сей­час не для по­лета. Эти­ми крыль­ями она дол­жна за­щищать, как за­щища­ет Страж Ис­ти­ны в ее ру­ках. Она шла к это­му всю жизнь, и она все сде­лала пра­виль­но…
— Птич­ка.
Мир ос­та­нав­ли­ва­ет­ся.
Она мед­ленно по­вора­чива­ет го­лову. Он сто­ит у лот­ка цве­точ­ни­цы. Их раз­де­ля­ет кон­ная ко­лон­на и все­об­щее ли­кова­ние. Он не по­выша­ет го­лоса, он прос­то на­зыва­ет ее имя — и она слы­шит.
Мир ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, но бе­лый кры­лобег ша­га­ет даль­ше. Ко­лон­на дви­жет­ся. Он приб­ли­жа­ет­ся, но до не­го не до­тянуть­ся, и ско­ро они ра­зой­дут­ся сов­сем, как ког­да-то ра­зош­лись в сво­их вой­нах и до­рогах.
Свер­ка­ет в воз­ду­хе зо­лотая мо­нета.
— Эти цве­ты очень чувс­тви­тель­ные к ма­гии, возь­ми­те дру­гие, сэр, не нуж­но!.. — тон­кий го­лосок цве­точ­ни­цы зве­нит ко­локоль­чи­ком из прош­ло­го, а ма­лино­вая ро­за в за­кован­ных бро­ней паль­цах уже тем­не­ет и жух­нет.
Он вски­дыва­ет ру­ку и раз­жи­ма­ет паль­цы. Цве­ток ле­тит над свер­ка­ющей ко­лон­ной, ро­няя по­чер­невшие ле­пес­тки на го­лубые и чер­но-алые та­бар­ды.
Она под­ни­ма­ет ру­ку и ло­вит его за глад­кий сте­бель.
И уби­ра­ет ма­лино­вую ро­зу в во­лосы.

@темы: сова пишет, Ану белорэ дела'нах!

Comments

[Thunderstomp]

Пархай в лучах праведного света!

[Sindani]

ухххх

[лунный совушек]

Спасибо, что читаете сову)

[Thunderstomp]

Что такое читать Сову?
Читать Сову это :
-"Где мои комментики???"
-"Покорми Сову!"
-"Где мои комментики???"
-"Меня никто не любит("
-"Где мои комментики???"
-"Хватит стебать, гадкая корова!"
-"Где мои комментики???"
-"Хочу фидбек!!!"
-"Где мои коментики???"
-"Я выложил главу"
-"Где мои комментики???"
-"Кажется, я пишу какую-то херню"
-"Где мои комментики???"
-"Чо ты ржешь опять???"
-"Где мои комментики???"
-И еще целый ряд интересных вещей и эмоций)
Кажется, я что-то упускаю... что-то очень важное. Ах, да. Ну конечно же. -"Где мои комментики???"(с) Сова

[лунный совушек]

Thunderstomp, иди ты!

[Thunderstomp]

ну и пойду=*(