Сова подумала и решила, что ей нужны перья. Вороньи перья. Вон с тех летающих собак на наших улицах. А то заказывать за такие деньги как-то жмет, когда свое буквально под окном летает и роняет. Заходите на чай и приносите сове перья!
P.S. Соберу второй ловец - выложу сюда подборку. А то че-то совсем сдох.
глава XXIV24. Дневник магистраЛана быстрым шагом миновала открытое пространство между конюшней и лагерем магов и нырнула за шатер. Ее не остановили. Следопытам явно было не до того, даже если происходящие было только диверсией. Оглянувшись один раз, она нашла едва различимый на фоне темнеющего неба черный столб дыма, расползающийся тающими клочьями. Зарева видно не было, и Лана не стала задерживаться. Она обогнула палаточный лагерь, прячась за шатрами. Здесь было светлее, но, даже попавшись пару раз на глаза юным магам, Лана не привлекла особого внимания со своим перекинутым через плечо плащом, скрывающим позаимствованную веревку. Едва сдерживая шаг, чтобы так продолжалось и дальше, она добралась до утопающих во тьме холмов, и там, наконец, побежала. И выдохлась, разумеется, пока карабкалась с тяжелым мотком по круто выгибающимся склонам на ту самую плоскую вершину, откуда они смотрели на замок днем. Переведя дыхание, Лана бросила вещи и на четвереньках подобралась в краю обрыва. Мраморные ступени сохранившейся террасы белели посреди темных газонов в скудном свете половинчатой луны, обманчиво покачивались в неведомых потоках фрагменты башен. Она поняла вдруг, что понятия не имеет, как забраться в них, но отогнала эту мысль прочь. Может, там сохранилась еще какая-нибудь лесенка, которую не разглядишь отсюда. В любом случае, стоило для начала спуститься. Лана отодвинулась от края и решительно достала меч из ножен. Работа была до одури нудной. Лана ковыряла клинком глинистую землю, постепенно вкапывая его под углом от обрыва. Она возилась так долго, что взмокла, несмотря на прохладу наступившей ночи. Время казалось ощутимым физически, и оно уходило. Ей все мерещилось, что кто-то приближается, прячась за склонами, так что когда неподалеку действительно послышался шорох и тяжелое дыхание, Лана не сразу поверила своим ушам, а затем резко подскочила, выдергивая до середины ушедший в землю меч. — Я так и знал!.. — сказал Эльтару, выбираясь на вершину холма и отдуваясь. — Думал, не успею… — он скептически посмотрел на Лану с обнаженным мечом и обиженно фыркнул. — Ты решила, что я тебя одну отпущу? Она опустила оружие и выдохнула. — Нас не будут искать? — Я дождался смотрителя, сказал, что ты ушла с Лоралталис. На заставе суета сейчас. Троллей вроде бы нет, но следопыты решили на всякий случай лес прочесать, не дожидаясь утра. — Вряд ли найдут, — пробормотала Лана, возвращаясь к работе. — Ветер их выдал. Они, может, хотели к самой Обители подобраться и поджечь. Но их заметили, и пожар был чисто отвлекающим маневром. Чтобы уйти. — Разбираешься, что творится в головах троллей? — поднял брови Эльтару, присаживаясь рядом с ней на колени. — Разбирала тактики по старым хроникам. У отца пара книжек нашлась. Наверное, в орденской библиотеке есть больше… — Давай помогу, — Эльтару потянулся к рукояти. Но вдвоем они скорее друг другу мешали, так что он в конце концов просто забрал меч и, оттерев Лану, продолжил методично вбивать его в лысину холма сам. — Ты туда безоружная лезть собралась? — У меня щит есть, — отмахнулась она, повернувшись к краю. — Уже забыл, как я им Харису засветила? — Он прошел насквозь и даже не поморщился, — хмыкнул Эльтару. Лана снова посмотрела вниз. — Да нет там ничего, — неуверенно произнесла она. — А если и есть, на оружие ему наплевать. Помнишь, что маг этот говорил? И Харис тоже рассказывал про призраков на Тропе, с которыми следопыты ничего не могли сделать. Нас защитит Свет, а не сталь. — Я все же предпочту спуститься первым и посторожить с мечом. Уф. Все. Ты хоть проверяла, веревки хватит? Эльтару навязал на рукоять вбитого почти до самой гарды клинка хитрый узел из арсенала мореходов и сбросил свободный конец. Они оба легли на живот у самого обрыва и попытались его разглядеть. — Да вроде хватит, — Лана пожала плечами. — Не так уж здесь высоко. — Ладно, смотри, чтобы клин не выскочил. — Лучше я пойду. Я тебя не втащу обратно, если что-то случится. — Просто придержи веревку и кричи если что. Лучше я спущусь и пойду с повинной к посту на дороге, чем грохнусь с высоты. Ты легче — если меня выдержит, то тебя и подавно. А вот наоборот — может и нет. Он был, конечно, прав. Проверив напоследок, удобно ли висят заплечные ножны, Эльтару взялся за веревку и осторожно сполз с обрыва. Лана, подождав, пока он спустится на пару футов, тоже ухватила трос, придерживая его, чтобы меньше терся о камни, и внимательно смотрела вниз, переодически оглядываясь на их импровизированный крепеж. Но узел был надежным, а земля хорошо держала глубоко врытый в нее клинок. Лана поймала себя на мысли, что без оружия будет неуютно, но тут же отмахнулась от нее. Переживет. Где-то на середине спуска Эльтару зажег искру-фонарик. Лана поморщилась, но кричать не стала, чтобы лишний раз не шуметь. Ночью звуки разносятся дальше. Еще через некоторое время искра резко метнулась и замерла, осветив аккуратный газон. Эльтару поднял ее выше, осмотрел пространство вокруг, а затем задрал голову к вершине, показывая большой палец в знак того, что можно смело спускаться. Лана в последний раз проверила крепеж, потуже затянула ремень на щите и тоже полезла вниз, упираясь в склон ногами. — Тебе там долго еще? — послышался голос Эльтару, когда круг света ощутимо приблизился. — Смотри, там пары ярдов до земли не хватает. Тебя снять? — Сама справлюсь. Отойди, — прошипела Лана и глянула через плечо, пытаясь увидеть конец веревки. Добравшись до него, она повисла на пару секунд на руках и спрыгнула. — И погаси фонарь. Никогда в лесу ночью не был? — Да как-то не довелось, — усмехнулся Эльтару, потушив искру. — Дальше огня не видно ничего. А без него глаза привыкают быстро. Ну, и с поста увидеть могут… — Ты и ночью по Призрачным бродила? — Нет. В окрестностях виллы пару раз с охотниками. В Призрачных мы бы ночью не выжили. Они умолкли и сосредоточились на местности вокруг. Лужайки перед замком проглядывались целиком, ночь была достаточно светлой. Лана даже забеспокоилась, что их заметят с поста и без искры, но, увидев ярко горящие огни на дороге, успокоилась. Территория замка дежурных не интересовала, только то, что могло приползти с нее. Но, сколько Лана ни оглядывалась, ничего подозрительного вокруг она не видела, только редкие фигурно подстриженные кусты. Эльтару молча указал на белеющую террасу. Лана кивнула. Документы следовало искать где-то в замке. Они медленно побрели к парящим руинам, осторожно ступая по мокрой от вечерней росы траве. Здесь было неуютно, хотя, казалось, какая опасность могла поджидать двух будущих рыцарей крови на полностью открытой территории, зажатой с трех сторон холмами, с одной — морем? — Сверчки молчат, — наконец поняла Лана. — И птицы тоже. — Здесь вообще неприятно находиться, ты не чувствуешь? — шепотом спросил Эльтару. Только тогда она осознала, как давит на виски — почти до боли. — Магический фон мощный, — Лана вспомнила, как категорично Флайран отказалась даже приближаться к разрушенному магическому святилищу. — Чем нам это может угрожать? — В теории — ничем. Если не использовать аркану. Она снова кивнула. Они двинулись дальше, пока не добрались до пологих мраморных ступеней. Увидев широкую округлую платформу вблизи, Лана сообразила, что раньше это был главный холл. Стены слизнуло неведомой силой, остались лишь декоративные колонны и часть внутреннего убранства. Лестницы, на которую она так надеялась, не было. — Ну, и что дальше? — растерянно спросил Эльтару, заложив по привычке меч за голову. — Есть маленький шанс, что какая-нибудь учетная книга хранилась в холле, — предположила Лана без особого энтузиазма. Но ее друг лишь пожал плечами и решительно двинулся по платформе. Здесь осталось не особо широкое поле для поисков: несколько пуфов и статуй, пара книг, оброненных, скорее всего, в спешке уходящими студентами. Лана подняла одну из них — это оказался исчерченный магическими формулами учебник. Эльтару вдруг сжал ее плечо, заставив вздрогнуть и обернуться. В темноте между колоннами двигались две светящиеся точки. Лана по привычке схватила воздух над пустыми ножнами, ругнулась и перекинула из-за плеча щит. Одна из точек пропала, другая поплыла вдоль платформы, иногда скрываясь за колоннами, потом их снова стало две. — Это маназмей, — облегченно выдохнула Лана. Похожая на морского угря зверушка приблизилась настолько, что они различили ее длинное темное тело, скользящее в воздушных потоках подобно рыбе в океане. — Смотри, вон еще один. Вторая пара огоньков возникла в темноте в некотором отдалении от первой и не спешила приближаться. — Их, должно быть, привлек магический выброс, — улыбнулся Эльтару. — На острове Солнечного Скитальца тоже вечно рядом с кристаллами летают… Яркая лиловая вспышка во мраке заставила его запнуться и умолкнуть. Пара светящихся глазок исчезла. Лана часто заморгала, пытаясь сквозь отпечатавшееся на сетчатке пятно разглядеть то место, где только что парил маназмей. Коротко пискнул второй, и еще один сполох мелькнул у них за спинами. Тело пробрало морозом. Неестественная тишина ночи с новой силой навалилась на плечи, в ушах глухо бухали удары сердца. Закололо кончики пальцев — Лана и не заметила, как неосознанно направила Свет в поднятый щит. — Вон там! — первым заметил Эльтару. Она обернулась. Между колоннами колыхался мутный сгусток тумана. Почти неуловимо для глаза он двинулся в их сторону, и золотой луч с пальцев Эльтару ударил прямо в его сердцевину. Сгусток дрогнул и распался. — Там еще… — Лана поймала бледное пятно на самой периферии зрения и развернулась туда, спуская со щита солнечный диск, точно так же разорвавший призрачную фигуру на тающие в падении клочья. Они заозирались, придвинувшись ближе друг к другу. — Это те самые аномалии? — ошарашенно спросил Эльтару. — Они что, сожрали маназмеев?! — Маг говорил, они нападают на живое… — ответила Лана и похолодела, вспомнив слова культиста из Визжащего Зиккурата. — Маназмеи целиком состоят из арканы. Эль, в нашей крови магии почти столько же!.. — Надо выбираться отсюда. Не сговариваясь, они рванули туда, где раньше было крыльцо, а теперь просто пара широких ступеней к газонам. На пути возник еще один туманный сгусток. Лана ударила по нему вспышкой, но какой-то наспех собранной и слабой — дистанционные атаки она только начинала осваивать. Аномалия лишь колыхнулась. Лана затормозила, а вот Эльтару влетел в нее на полной скорости с мечом наперевес. Резанула по глазам размашистая золотистая дуга. Туман расползся призрачными обрывками, а Эль, будто споткнувшись, клюнул мрамор клинком и осел на пол, опираясь на клинок и тряся головой. — Ты живой?! — наклонилась к нему Лана. — Не повторяй моих ошибок, — пробормотал Эльтару. — Будто в ледяную воду нырнул… Голова кружится… В поле зрения появлялись новые фигуры. Оглядываясь, Лана потянула друга за воротник. — Давай как-нибудь их обойдем… Они попятились обратно вглубь разрушенного холла. Между колоннами то там, то тут возникали эти туманные призраки, тянулись к ним слабо выраженными конечностями. Лана старалась бить их магией Света, но на месте одного появлялись еще трое. Первые уже выползали на белые плиты пола. — Сзади! — предупредил Эльтару. Она развернулась и, не целясь, пустила по камню светлую волну, выкосив вставший стеной туман за их спинами. А в отдалении уже маячили новые призраки, кольцо сжималось. Эльтару пустил по ним лучи веером, но ему все еще было очевидно сложно. Пара сгустков истаяла, по другим даже не попало. Лана отступила еще на шаг и дернулась, наткнувшись спиной на что-то твердое. — Слишком много, — Эльтару, идущий в шаге от нее, нервно облизнул губы, глядя в другую сторону. — Портальный шар! — Что? Лана упала на колени, с силой толкнув Свет от сердца в пол. Мрамор вокруг них расцвел золотом, сметя жаром слишком близко подобравшийся туман. — Стационарный портал, — воспользовавшись передышкой, она ткнула пальцем в конструкцию, на которую натолкнулась. Над массивной золотой треногой в чародейском кругу висела кровяно-красная сфера, заключенная в вычурную оправу. — Я знаю, что это такое, — откликнулся Эльтару. — Но, думаешь, он рабочий? Лана бросила взгляд на снова стягивающиеся в кольцо аномалии. Вроде бы неторопливые, они успели заполонить половину холла и все прибывали. Кажется, сопротивление двух живых только всколыхнуло их, заставив сползтись со всей округи. — Нам придется проверить. Мы не перебьем всех. Вместо ответа Эльтару сделал широкий выпад, разгоняя Свет через гарду. Лезвие озарилось и брызнуло тонкими стрелками в уже кажущуюся однородной толпу. В этой атаке чувствовалось какое-то отчаяние. Он явно не хотел быть распыленным на частицы сломанным телепортом. Лана отвернулась и снова направила энергию низом, развоплощая жаждущих их магии тварей. Еще неизвестно, что хуже — нестабильный портал или эти бесплотные кровопийцы. — Эль, мы не удержим их, — повторила она, глядя, как светящийся круг, питаемый ее силой, становится все уже. Он вскинул руку, и в этот раз яркая вспышка ударила не в призраков, а в небо. «Сигнал», — догадалась Лана. И тут же подумала: «Они не успеют». Даже если пойдут, следопыты с блокпоста просто не успеют добраться сюда раньше, чем призраки продавят оборону. На ее глазах еще несколько их истаяло, уменьшив защитный круг на пару ладоней. И Лана не выдержала. Помня, как быстро эти твари поглощают магию вблизи, она оттолкнулась от пола и схватилась за шар. — Идем! Направленный импульс арканы породил в багряных недрах искру. Она быстро росла, озаряя сферу изнутри. Прижатые к круглым бокам ладони закололо. — Эльтару! — крикнула Лана. Он выругался, отскочил назад по уже затухающему Свету и все же успел коснуться шара, прежде чем розоватое сияние застлало взор. Невидимая сила грубо дернула вверх где-то в районе солнечного сплетения. Дыхание перехватило, мир перевернулся пару раз, и на несколько мгновений Лана потеряла всякую ориентацию в пространстве. Затем в стопы снова ударил твердый пол. Лана неловко взмахнула руками, выпустив кристальную поверхность, и отшагнула от сферы, пытаясь удержать равновесие. Рядом на четвереньки, кашляя, упал Эльтару. Они посмотрели друг на друга, словно пытаясь убедиться, что все происходит на самом деле. — Никогда больше не воспользуюсь телепортом, — прошептал Эль. — В моем детстве это было как-то проще, — слабо улыбнулась Лана. Ее слегка мутило. — Где мы вообще? — Эльтару огляделся. Комната, куда они попали, тоже оказалась круглой, хоть и в разы меньше холла. С противоположной стороны зияло несколько окон и дверная арка без самой двери. Лана подошла к одному из проемов и глянула вниз. — Похоже, в башне. — А эти?.. — Кажется, жрут наш шар. — Лишь бы сюда не портанулись. — Если они только поглощают магию, то не должны, — заметила Лана, вглядываясь в белеющую в ночи массу, чуть более темную на фоне мрамора. — С другой стороны, что им помешает взлететь… — Идем, — решительно сказал Эльтару, поднимаясь. — Раз уж мы сюда влезли, попытаемся найти документы. Может, с поста заметили вспышку, и к нам уже идет помощь. Лане очень хотелось в это верить. Она огляделась в последний раз, но в этой башне был только портальный шар на невысоком пьедестале. За дверным проемом начиналась та самая парящая лестница. На ступени, держащиеся в прямом смысле на честном слове, они ступали с опаской, каждый раз ожидая, что очередная не скрепленная вообще ни с чем плита просто обвалится под ногами. Но нет, странная лестница висела непоколебимо. На другом ее конце их ждал еще один фрагмент башни, в этот раз побольше. Парящие ступени продолжились внутри него, завиваясь спиралью. В колодце между ними висели книжные полки и выпавшие из них книги, статуэтки, какие-то магически инструменты и обычные стулья и пуфы. На самом верху оказалась более надежная на вид комната с нормальным полом и стоящей на нем мебелью. Фундаментальный письменный стол драгоценными инкрустациями наводил на мысль о чьем-то кабинете. Множество окон с вывалившимися витражами пропускали достаточного лунного света, чтобы разглядеть все в деталях — вплоть до недописанного послания на столе рядом с раскрытой чернильницей. Наклонившись над ним, Лана разобрала, что это письмо, адресованное некоему магистру, и читать не стала. Вместо этого она, чуть поколебавшись, принялась за планомерный обыск ящиков. Эльтару в это время обошел комнату по периметру и выглянул в еще одну дверь, ведущую, скорее всего, на какой-нибудь балкончик или же площадку на крыше. — Похоже, это кабинет кого-то из администрации, — негромко сказала Лана, перебирая сложенные в аккуратные стопки бумаги. — Здесь в основном приказы по академии, какие-то схемы… — она открыла следующий ящик, оглядела сверху и задвинула обратно — там лежали только магический жезл и несколько разноцветных кристаллов. — Полагаю, магистра Блеклые Сумерки, — отозвался Эльтару. Лана, извлекшая из самого нижнего ящика толстую тетрадь в вытертом лиловом переплете, замерла над первым разворотом. — Откуда ты знаешь? Он кивнул на открытую дверь, за которой снова шли воздушные ступеньки. Подойдя и выглянув наружу, Лана увидела последний фрагмент в небесной композиции: открытую платформу с замысловатой установкой с огромными, в рост, зелеными кристаллами. — Дар принца, — прошептала она и снова посмотрела на тетрадь в своих руках, подписанный именем магистра. — Ты нашла списки? — Нет. Это дневник. Лана перевернула лист и по диагонали пробежала первую страницу. Личные записи, датировавшиеся прошлым годом. Похоже, магистр вел дневники давно и дотошно. Этот, исписанный почти полностью, начинался со скорбных мыслей об осиротевших по большей части учениках и безрадостных прогнозах будущего для народа кель’дорай. Она перелистнула на самый конец, где восемь дней назад магистр описывал неутешительные результаты какого-то эксперимента. Эльтару, тоже склонившийся над дневником, нахмурился и отлистал немного назад. — Ух ты, здесь упоминается Фелендрен… — Впервые слышу. Кто это? — Один из студентов Фалтриена. Ходили слухи, что, когда привезли кристаллы, он насосался так сильно, что сошел с ума. Тянул аркану из всего, даже из живых существ. За его головой отправили самих разрушителей заклятий. Не знаю, что он творил в самой академии, но туда до сих пор не пускают… — Эльтару скользнул взглядом по записям вниз. — Но он был Презренным. Почему магистр говорит о какой-то болезни?.. Лана полистала дальше и пожала плечами. По оговоркам можно было понять, что в замке экспериментировали с кристаллами, пытаясь отфильтровать что-то. Погибло несколько учеников — еще до того, как здесь все рвануло. — Что же получается… Это был не арканный взрыв?.. Что он называет Скверной? — она невольно посмотрела сквозь проем на переливающиеся собственным светом кристаллы. — Дар принца? — удивился Эльтару и тут же покачал головой. — Наверное, речь о чем-то другом. Мы вряд ли разберемся… — Тихо!.. — Лана, уловив вдруг какой-то звук, зажала ему рот ладонью. Они замерли, напряженно прислушиваясь. — Да, точно! Отбросив дневник на журнальный столик, она подскочила на ноги. Эльтару уже был у окна. — Мы здесь! — закричал он, сложив ладони рупором. На лужайке перед замком, освещенные пылающими факелами, стояли следопыты.
Хотела поныть, но че-то открыла редактор и поняла, что уже не хочу. Короче я справилась с кризисом, выходом нового аддона и персонажным аском. Вот глава :Р
Харису с трудом удалось отговорить Лану мчаться к замку Блеклых Сумерек в тот же вечер. — Успокойся, все уже случилось, там разобрались без тебя, — он встряхнул ее, крепко держа за плечи, и посмотрел в глаза. — День ничего не изменит. Иди выспись. Выспаться у нее, конечно же, не получилось. Но к утру Лана немного успокоилась, все взвесив и придя к выводу, что случившаяся в замке катастрофа — точно не причина молчания Флайран, ведь писем не было уже давно. Слабое утешение, но все же маленькая надежда на то, что с сестрой все обошлось. На следующий день она отправилась к орденским казармам уже собранная в дорогу, намереваясь ехать так или иначе. Но, к счастью, Эльтару избавил ее от необходимости арендовать крылобега и путешествовать в одиночестве. — Дай мне… час. Я приведу себя в порядок и возьму Арана… И найду где-нибудь запасную голову, проклятье… Лана благодарно кивнула. И вот они, полдня пути спустя, стоят на развилке. Аран — более молодой и менее терпеливый, чем флегматичный конь Хариса — беспокойно прядал ушами и косился в направлении академии. Замок отсюда было не разглядеть из-за высоких холмов по обе стороны дороги. Или раньше его тонкие башенки виднелись над зелеными вершинами? Эллана не помнила. Последний и единственный раз она была здесь пять лет назад. — Сначала к Обители? — зачем-то уточнил Эльтару и повернул коня, не дожидаясь ответа. Перед Обителью Странников, пограничной заставой следопытов, их взорам предстала безрадостная картина палаточного городка. Пара десятков шатров — куда меньше, чем, как представлялось Лане, могли бы вместить всех обитателей академии. Но, вполне вероятно, часть студентов с наставниками расположились в каменной башне следопытов. А часть могли разъехаться по домам — отпрыски старых родов редко довольствуются походным бытом. Лана завозилась в седле, и Эльтару помог ей спешиться. — Найду пока, где оставить Арана, — сказал он, пуская коня вперед. Лана осталась посреди палаток, растерянно оглядываясь по сторонам. Подъезжая к лагерю, она в глубине души надеялась, что Флайран появится из какого-нибудь шатра и побежит к ней навстречу. Но лагерь был тих и как будто совершенно пуст. Лана побродила между высоких шелковых палаток, даже позвала сестру по имени, но никто не откликнулся. — Ты не похожа на магичку, — заметил один их скучающих на лавке перед заставой мужчин в маскировочных куртках, когда Лана снова вышла к дороге у самой Обители. — Я приехала к сестре, — ответила она. — А, с тем парнем, что спрашивал о постое? — следопыт передвинул во рту травинку, которую грыз, а его товарищ, выпустив в сторону дым самокрутки, кивнул на лесок неподалеку. — Студенты магистра вон в той роще, у них сейчас занятия. — Такие целеустремленные, — хмыкнул первый. — Замок разрушен, а они учатся кидать огненные шары как ни в чем не бывало, пока их магистр с высунутым языком носится по всей Вечной Песне. Далеко пойдут, наверное. — Моя сестра в Транквиллионе сожгла сотню вурдалаков, — с гордостью подтвердила Лана. — Вон в той роще? Спасибо! Она быстрым шагом отправилась в указанном направлении, а потом и вовсе побежала. Юные маги нашлись на большой поляне за неширокой полосой молодых дубов. Лана замерла на опушке, обняв теплый белый ствол, и жадно вглядывалась в студентов, сидящих полукругом перед учителем. Несколько раз ее сердце замирало, когда глаза пытались узнать в очередной рыжеватой девушке Флайран. Но сестры среди них не оказалось. Лана простояла у дерева до тех пор, пока занятие не закончилось и студенты стали собираться, сворачивая разноцветные покрывала, заменявшие им сидения. Тогда она решилась подойти к их наставнику. — Я могу тебе помочь, дитя? — улыбнулся тот. Лана уязвленно поджала губы. Они с Эльтару, конечно, не надели вороненых рекрутских доспехов — поехали в более легких ученических куртках и лосинах. Но при ней были щит и меч, чтобы вот так называть ее ребенком. — Я только вчера узнала, что произошло. Моя сестра здесь училась… Но я не вижу ее среди твоих слушателей. Уголки губ чародея опустились вниз, и он положил ладонь ей на плечо. Лана сдержалась, чтобы не дернуться от этого участливого жеста. — Как ее звали? — Ее зовут Флайран Салтерил, — сказала Лана с нажимом. — И я не буду говорить о ней, как о мертвой, пока не увижу тела! — Ты не увидишь… — чародей прикрыл глаза и дернул головой. — Впрочем… Флайран Салтерил? — Старшая ступень посвящения, — быстро проговорила Лана. — Многие из старших учеников были на практике вне замка. И большинство из них до сих пор не вернулись. Часть — решили уехать домой. Я, к сожалению, не смогу ответить тебе точнее — их наставлял погибший чародей Илаур. Я не вспомню всех поименно. — А магистра Блеклые Сумерки сейчас нет в Обители, верно? Маг покачал головой. — Мы не знаем, когда он вернется, но к утру должна прибыть его первая ученица Лоралталис. У нее были списки выживших. — Хорошо, я ее дождусь, — Лана решительно кивнула, но тут же замялась, глянув на чародея несмело: — А… Много погибло? — Меньше, чем могло. Мы вовремя взяли ситуацию под контроль и эвакуировали учеников. — Что это было? — Арканный взрыв, — ответил маг, как ей показалось, уклончиво. Сообразив, что больше ничего не добьется, Лана отправилась обратно. У Обители она обнаружила, что один следопыт, тот что курил, ушел. Вместо него сидели двое других и Эльтару. Маленький потомственный дипломат расточал вокруг дружеские улыбки, будто не он вчера в таверне свистел вслед товарищам этих ребят. А уже знакомый ей син’дорай с травинкой угощал его чем-то из своей фляги. — Я надеюсь, что это травяной чай, — заметила Лана, встав за плечом пограничника и сложив руки на груди. — Ну да. С ликером, — ухмыльнулся тот, ничуть не смутившись. — Отстань, я долечиваюсь, — отмахнулся Эльтару, прикладываясь к металлическому горлышку. — На пустой желудок еще небось… — Брось, не пили парня, — примирительно сказал угощавший следопыт, повернувшись. — Бодяга совсем слабенькая. А через полчаса обед будет. Мы с вами поделимся, если припас не взяли. — Что, все плохо? — проницательно спросил Эльтару. Лана словно споткнулась о его взгляд и проглотила то, что хотела сказать. Все трое следопытов смотрели на нее с каким-то странным сочувствием. Она не могла до конца понять, что именно кроется в их глазах — на нее еще никогда не смотрели так. Захотелось расплакаться, но Лана только крепче сжала челюсти и передернула плечами, будто встряхивая с себя их взгляды. — Их учитель ничего толком не знает, — ответила она и села на лавку рядом с Эльтару, угрюмо нахохлившись. Тот приобнял ее за плечи. — Сказал, утром здесь будет ученица магистра. — На самой заставе места уже нет, — протянул один из молчавших до этого следопытов. — Но лишняя пара одеял, чтоб у костра прилечь, найдется. Ночи уже теплые. Лана, собираясь в эту поездку, думала, что ей и дорожного плаща хватит, но отказываться не стала. Только на протянутую Эльтару флягу помотала головой, и он вернул ее хозяину. — Приедь вы на пару дней раньше… — продолжил другой следопыт задумчиво, глянув на немного оживившийся палаточный лагерь. — Здесь как раз были родные этих бедолаг. Лоралталис с ними объяснялась. — Родные? И отец?.. — вырвалось у Ланы. Не закончив вопроса, она отвернулась. Откуда им знать. Да и стал бы лорд Салтерил мчаться сюда сразу, как получил тревожные известия? Лана с грустью подумала, что нет. — Вы не из дома? — Из Луносвета, — ответил Эльтару. — Мы на казарменном обучении. — А, будущие стражники, — одобрительно улыбнулся следопыт. — Рыцари крови, — поправила Лана, подняв подбородок. Улыбки увяли. Эльтару укоризненно пихнул ее в бок и вздохнул. Лана окинула непонимающим взглядом посмурневших следопытов и пожала плечами. Она не в первый раз сталкивалась с таким не слишком дружелюбным отношением к рыцарям леди Лиадрин — от жриц, от штабных офицеров Странников в Луносвете. Хотя те же пограничники из Транквиллиона принимали помощь Хариса охотно. — Ну да, — наконец сказал следопыт. — У аристократии это сейчас модно. На них посмотрели по-другому, будто вспомнив, что у магистра Блеклые Сумерки простых учеников не было. Тот, что с травинкой, усмехнулся: — А вы одними одеялами-то обойдетесь? — Я могу обойтись и без них, — огрызнулась Лана. — Брось их задирать, Роммель, — пресек назревающую ссору третий. — Всеми нами движет одна цель — благополучие Кель’Таласа. — Дело не в цели, а в пути к ней, — покачал головой тот. — Они заигрывают с сомнительными силами. Вон, магистр тоже старался ради благополучия Кель’Таласа. И что из этого вышло. — Орден использует силы Света, — возразила Лана мрачно. — А в академии случился арканный взрыв. — Конечно, — снова усмехнулся Роммель, но не стал продолжать спорить. Несмотря на этот маленький конфликт, их все равно накормили обедом из общего котла. Эльтару разумно не позволил Лане проявить в этом вопросе глупую гордость и перебиваться той сухомяткой, что они на всякий случай взяли в дорогу. За трапезой удалось немного поговорить с некоторыми студентами. От них Лана с Эльтару узнали, что в Обители остались только старшие ученики, те, что отказывались или не могли вернуться домой — в основном, из дальних уголков Кель’Таласа. Орден Странников выделил не так много ездовых птиц для переживших катастрофу, и ими пока воспользовались только преподаватели, чтобы уладить дела академии и, в том числе, обеспечить воспитанникам транспорт. Списки тех, кто уехал с родными из столицы и ближайших имений, были у Лоралталис, как и списки вообще всех учеников. Те, с которыми они говорили, смогли назвать лишь имена своих друзей. Флайран среди них не было. После обеда Лана и Эльтару решили пройтись к руинам замка — заняться все равно было нечем, а среди рядовых бойцов на заставе уже многие кидали в их сторону неприязненные или насмешливые взгляды. — Почему они так относятся к Ордену? — негодовала Лана на пути к дорожной развилке. — Как будто рыцари крови мало сделали для Кель’Таласа. — Не бери в голову, это обычная политика, — Эльтару закатил глаза. — Тысячу лет существовали только Странники, гвардия и магистры и как-то делили сферы влияния. А теперь это равновесие пошатнулось. Верхушка недовольна. Общее настроение улавливают остальные — вот и агрессируют. Не от большого ума. — Я бы посмотрела на такие выпады в адрес разрушителей заклятий, — буркнула Лана. — Разрушители заклятий — чисто военный орден. — Рыцари крови тоже. — Рыцари крови претендуют на влияние на политической арене. А позиции Странников после вторжения сильно пошатнулись. Одна только смерть генерала Ветрокрылой обошлась им слишком дорого. — Но ведь наместник Луносвета из следопытов, — неуверенно возразила Лана. — А Ордену покровительствует Верховный Магистр. — Роммат? — удивилась она. — Ты не знала? — Я слышала, что он содействовал созданию Ордена, но главный маг и рыцари Света? — Среди руководства, на самом деле, полно магов, — пожал плечами Эльтару. — Леди Лиадрин — боевой командир. Но магическими разработками занимаются бывшие чародеи. Орден Странников должен опасаться, как минимум, что магистры получат военную мощь в нашем лице. — У всех нас одна цель, — хмуро напомнила Лана слова давешнего следопыта. — Это политика, — повторил Эльтару. — Они все параноики. — Жречество тоже нас недолюбливает. — Эти просто относятся к Свету слишком… трепетно, — хмыкнул Эльтару и с показной небрежностью вызвал в пальцах золотистую вспышку. Лана согласно хмыкнула. За разговором они миновали развилку, а от нее идти оказалось совсем недолго — за зеленым боком холма их встретил блокпост. — Дальше нельзя, — окликнул часовой с луком за спиной. С ним был еще один стрелок, а двое других, судя по одежде, являлись магами академии, причем, еще довольно молодыми. — Замок Блеклых Сумерек разрушен. — Мы знаем, мы с заставы, — кивнул Эльтару. — Просто хотели увидеть руины своими глазами. — Вам не сказали? — приподнял брови один из магов. — Территория академии закрыта. Блуждающие там субстанции опасны для непосвященного. — Какие еще субстанции? — пришел черед Эльтару удивляться. — Разве замок разрушил не магический взрыв? — Именно так, — кивнул маг, напустив на себя такой важный вид, что Лана окончательно уверилась: перед ней студент. Может быть, без недели выпускник, но точно не кто-то из настоящих чародеев. — А на месте взрыва остались различные аномалии и эфирные сгустки, нападающие на все живое. Мы с Феррусом здесь стоим как раз для того, чтобы они дальше поста не вышли. Лана вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что там за наспех сбитой рогаткой, перекрывшей дорогу. Никаких аномалий и сгустков она не увидела. Замка, впрочем, тоже. Вдалеке разворачивались зеленые лужайки, на которых можно было угадать по более темным пятнам фигурно подстриженные кусты. А дальше — открытый горизонт. Где-то там должен был быть залив, но на пути к нему вместо замка виднелись разве что какие-то фигуры в небе. Она присмотрелась внимательнее, и глаза у нее округлились. Над лужайкой прямо в воздухе висело ни что иное как фрагмент башни. Лана пихнула локтем Эльтару и кивнула в том направлении. — Я и говорю… — обернувшись за ее взглядом, протянул ученик. — Возвращайтесь к заставе, ребята, — устало махнул рукой следопыт. — Здесь нет ничего интересного. Спорить было бессмысленно, и Лана с Эльтару нехотя последовали совету. Оба были несколько обескуражены и подавлены видом разрушенного замка. Они не могли до конца ощутить масштаб случившейся катастрофы, подсчитать количество оборванных жизней, но оценили мастерство и самоотверженность наставников, спасших своих учеников. Наверное, все же большую часть их, иначе траурные вести уже во всю гремели бы в столице. Лана как за соломинку хваталась за слова оставшегося на заставе ментора, что многие старшие в это время проходили практику. Флайран давно говорила, что засиделась в четырех стенах и ей не терпится попробовать свои силы в поле. Хотя после Призрачных Земель ей показалось, что сестра умерила пыл. Но это объяснило бы отсутствие ответных писем. Чтобы немного очистить головы от тревожных дум, они выбрались пофехтовать на отшибе, подальше от палаточного лагеря и хозяйственных построек Странников. Но и там их достал уже знакомый Роммель и так надоел Эльтару своими советами, что они сбежали от следопыта в холмы. Там еще раз посмотрели на руины замка, стоя на высоком обрыве над бывшим парком. Это была странная картина: парящие башни и лестницы, стриженные лужайки под ними, кипарисы спиралями — а остальное будто волна слизнула, не оставив за собой ни единого обломка, ни следа. Лана, к счастью, была слишком вымотана предыдущей ночью, чтобы долго думать об этом. Когда уже в густых сумерках они вернулись, она просто завернулась в одеяло у ближайшего костра и уснула без сновидений.
Наутро Лоралталис не приехала. Эльтару убедил Лану, что паниковать пока рано — мало ли какие задержки могли случиться в пути. У них все равно не было других вариантов, только сидеть у заставы и ждать. Так что после завтрака они снова ушли в холмы тренироваться, Эльтару только Арана проведал. И в итоге возвращение первой ученицы проморгали. — Эй, вы! — окликнул их один из следопытов, с которыми они говорили накануне. Лана и Эльтару, уставшие и изрядно проголодавшиеся, возвращались к заставе на тянущийся с открытой кухни запах обеда. — Та магичка, которую вы ждали, приехала. Она должна быть где-то в лагере. Они переглянулись. — Спасибо! — крикнула Лана и побежала к шатрам, разом забыв о голоде. Лоралталис нашлась у кострища в центре лагеря. Перепутать было невозможно, в ней как-то сразу чувствовался возраст, в отличие от юнцов на заставе. И, несмотря на статус ученицы, Лоралталис казалась даже старше того ментора, что вел занятия на поляне. А тем более — девушки-студентки, горячо доказывающей ей что-то в то время, как они подошли. Лана запнулась было, постеснявшись прерывать чужой разговор, но неизвестность слишком измотала ее. — Госпожа Лоралталис! — решительно вклинилась она. — Что еще? — женщина обернулась. На ее бледном лице оставила очевидные следы усталость, голос звучал раздраженно, но Лана тоже была не в настроении для расшаркиваний. — Я хочу увидеть списки выживших учеников, — потребовала она без предисловий. — Я сестра одной из учениц магистра. Эллана Салтерил. Студентка бросила на нее быстрый взгляд и отступила в тень палатки, очевидно по тону поняв, что Лана так просто не отстанет и разговор со старшей волшебницей придется отложить. Лоралталис шумно вздохнула. — Списки, — поджала она тонкие губы. — Я уже разослала письма всем родственникам, каким могла. — У меня нет времени возвращаться домой, — Лана решила брать напором. — Я учусь в столице. Лоралталис раздраженно махнула рукой и развернулась на пятках, приглашая следовать за ней. Так Лана впервые попала внутрь самой Обители Странников, где для первой ученицы выделили пустующую комнату из офицерских. Такие сейчас, наверное, нашлись бы на любой заставе: во время нашествия мертвецов основной удар приняли следопыты, пытаясь задержать продвижение проклятой армии. После наместник как мог перетасовал оставшиеся силы, стараясь одновременно обезопасить границы от троллей и защитить города от остатков нежити. О том, что в этой комнате теперь обитает волшебница, не свидетельствовало почти ничего. Только дорожное платье висело на спинке жесткого стула, а под ним валялась неразобранная сумка. Именно к ней направилась Лоралталис в первую очередь, потом с прежним раздражением бросила и выдвинула ящик стола. — Здесь не все имена, — женщина положила перед Ланой лист пергамента, испещренный мелким корявым почерком. И на следующие пару минут свое значение потеряло все, кроме этих неровных буковок. — Почему не все? — спросила Лана, водя пальцем по списку. — Леди Салтерил, — Лоралталис приняла надменный вид. — В замке магистра Блеклые Сумерки обучается сто восемнадцать студентов. Их курирует двенадцать менторов. Я не могу знать поименно каждого и помнить, кто из них в академическом отпуске, кто на полевой практике, а кто уехал на пару дней в столицу за новым посохом. — И как же вы контролируете процесс обучения? — хмуро поинтересовалась Лана, возвращая списки. — Не нужно передергивать. Сейчас у нас чрезвычайная ситуация, — отрезала женщина. — Разумеется, в обычное время все перемещения учеников документировались. Но подобная документация — это последнее, о чем мы думали при эвакуации. Вы бы знали, сколько уникальных книг сгинуло из-за этого взрыва! Лана понурила голову и двинулась к дверям, где топтался, дожидаясь ее, Эльтару. За его плечом маячило бледное личико той самой студентки, все еще жаждущей внимания первой ученицы, очевидно. Эльтару, ничего не говоря, взял Лану под локоть и повел на воздух. Он, разумеется, слышал весь разговор, а по ее мрачному виду легко мог понять, что имени Флайран в списках Лоралталис не оказалось. Поскольку обед они пропустили, то отправились прямиком в холмы, прихватив еды из собственных припасов. Лана так и молчала, и Эльтару долгое время не решался прерывать ее размышления, но когда они наконец вскарабкались по склону на плоскую вершину, с которой открывался вид на замок, все же заговорил первым: — Это ведь еще ничего не значит. Она может быть на удаленной практике, как сказал ментор. — Может, — буркнула Лана без энтузиазма. Эльтару шумно вздохнул и подал ей нарезанный только что сэндвич. — Слушай, я могу отвезти тебя на виллу отца… — Вряд ли там знают больше Лоралталис, — перебила она. — Это ведь она рассылала письма. — По крайней мере, ты сможешь взять крылобега. — Ты что, хочешь меня бросить?! Эльтару на секунду опустил глаза, но тут же посмотрел на нее твердо, хоть и с сожалением. — У меня всего неделя свободная, а нужно еще заказать новый меч у кузнеца. — Мы же изначально собирались погостить в замке неделю!.. — Если бы я сначала побывал у мастера, снял мерку и оставил задаток, все так и было бы. Лана молча вгрызлась в сэндвич, чтобы забить подступающее отчаяние. Она понимала, что не может требовать от друга больше, чем он уже сделал, но перспектива остаться в одиночестве ее пугала. Она понятия не имела, как справиться с грызущей сердце тревогой, а главное — что делать дальше. — На самом деле, лучше всего тебе сейчас вернуться к Харису, — осторожно сказал Эльтару. — Так ничего и не выяснив?! — вскинулась Лана. — Это только вопрос времени. Магистр сейчас наверняка отзывает своих менторов, занимавшихся вне академии. Они дополнят списки и тогда уже известят семьи… — он запнулся. — Погибших. Отец тебе напишет. Лана не ответила. Обед не лез в горло. Она прищурилась на висящую вдалеке башенку. От нее прямо в воздухе прокинулась лестница, ведущая в соседний фрагмент. — Думаешь, этих документов, в которых они все отмечали, не могло остаться там? — кивнула Лана на небесные руины. — Думаю, нас туда не пропустят, — покачал головой Эльтару. Лана глянула под ноги, за край обрыва. В отличие от травянистого склона, по которому они сюда взобрались, противоположная сторона холма была отвесной, словно кто-то отрезал кусок гигантским ножом. Возможно, его действительно искусственно стесали, чтобы разбить сады при академии. Соседние холмы выглядели примерно так же или просто были круты сами по себе. — Здесь не спуститься без веревки, — Эльтару перехватил ее взгляд. — Я с собой ничего такого не брал. — Можно попросить у следопытов. — И как ты им это объяснишь? Лана снова приуныла. — Ладно. Отвезешь меня на виллу, — решила она. — Только завтра, чтобы не возвращаться в Луносвет в темноте. Нам ведь придется пересечь Тропу Мертвых. Эльтару согласился, не став, к счастью, задавать вслух вопросы, почему, например, нельзя заночевать на вилле. До ужина они пробыли в холмах, после — решили навестить Арана. Талассиец приветствовал их недовольным ржанием и беспокойно переступал на месте, застоявшись за день. — Завтра, дружище, завтра, — Эльтару потрепал коня по шее и занялся чисткой, чтобы хоть частично искупить вину. Смотритель стойл с одобрением наблюдал за ним в полглаза, занимаясь следопытскими крылобегами, — один из немногих следопытов, кто отнесся к будущим рыцарям крови совершенно ровно. Лана отыскала в сумках припасенные специально для Арана яблоки. На душе скребли кошки: ей совсем не хотелось возвращаться домой, особенно при таких обстоятельствах. Но больше всего она боялась, что и дома ей не смогут ответить, была ли сестра в злополучном замке. Возможность позаботиться о ком-то — хотя бы и о чужой лошади — немного отвлекала ее от собственных проблем. Аран аккуратно взял яблоко с ладони. Лана погладила его по широкой морде и вяло улыбнулась. Крылобег в соседнем стойле вскрикнул, вытянув длинную шею. — Тихо ты, — осадил смотритель. — Дурной, что ли? Другие птицы беспокойно завертели головами и пока негромко, но тревожно заклекотали. Следопыт нахмурился, оставив щетку для перьев, и вышел в проход. Аран покосился на расшумевшихся крылобегов, повел ухом и негромко всхрапнул. Волнение между тем нарастало, а снаружи вдруг донесся голос трубы. — А, чтоб их! — выругался смотритель, рванувшись к стене, где на крюке висели ножны с длинным мечом. — Приглядите за живностью! Не выходите! Он выскочил за ворота, оставив растерянных Лану с Эльтару среди переполошенных птиц и нервно пробующего воздух Арана. — Что это? — Эльтару на всякий случай вышел из стойла и тоже взял меч. — Нежить? — Может быть, тролли, — предположила Лана, перекинув щит на руку. — Мы же на границе. — Тролли, говорят, с самого нашествия не показывались, — неуверенно возразил Эльтару. — Иначе бы этих магов отсюда сразу куда подальше отправили. Здесь, на севере, вообще всегда было тихо… Лана, зачитывавшаяся военными хрониками, могла бы с ним поспорить, но момент не располагал. Она напряженно вслушивалась в шум снаружи. По спине полз неприятный холодок. — Я пойду, посмотрю, что там, — наконец не выдержала она. — Куда! — запротестовал Эльтару. — Он же сказал, не выходить… — С каких пор ты такой послушный? — бросила Лана через плечо и толкнула створку ворот. Во дворе Обители творилась какая-то нездоровая суета. Лана высунулась сквозь неширокую щель и покрутила головой, пытаясь понять, что происходит. Слабо тянуло гарью. Над палаточным лагерем в отдалении тревожно мерцали чародейские фонарики. В густых сумерках тонкая тень бросилась к торопящемуся мимо следопыту. — Что случилось?! — Лана узнала голос Лоралталис. — Ничего, диверсия, — отмахнулся пограничник. — Вернись в лагерь, пусть твои ученики остаются там. — Тащите песок! — закричал еще кто-то. Лана отступила обратно. — Тролли, — уверенно кивнула она в ответ на вопросительный взгляд Эльтару, уже топчущегося рядом. — Кажется, что-то подожгли и отступили. — Ладно, — выдохнул тот и вернулся к Арану, чтобы успокаивающе погладить. — С троллями пусть следопыты дерутся. Лана скользнула рассеянным взглядом по гомонящим крылобегам и вдруг застыла на месте. На дальней стене висел целый моток веревки. Сердце нехорошо кольнуло. Она тут же вспомнила свои сегодняшние мысли поискать в руинах академии необходимые документы. И, поколебавшись всего пару секунд, бросилась к крюку. — Лана? — Эльтару только и успел, что обернуться. — Молчи! — прошипела она, перевесив моток на плечо, и побежала обратно. Остановилась лишь у их сумок, чтобы выхватить плащ, и, набросив его сверху, выскользнула за ворота.
Переглядываясь с Аннорионом, Лана чуть было не пропустила начало поединка. — Бой! — скомандовал Ителис. Эльтару, как обычно, был стремителен. Он ринулся на противника, с ходу обрушив на его щит полуторник. Это был страшный удар. Лана знала, сколько силы в этих руках, она бы ни за что не решилась подставляться, но Маэдвель выдержал. Согнувшиеся колени пружинисто распрямились, передавая телу энергию для обратного толчка. Маэдвель отбросил противника, но как-то слишком легко, чтобы не видеть в этом маневр самого Эльтару. Тот отпрыгнул, замахнулся и атаковал сбоку, вынуждая Мэда парировать и отходить, чтобы не пустить его в тыл. Эльтару прочно завладел инициативой. Он кружил противника то в одну, то в другую сторону, осыпая градом ударов, загоняя все глубже в оборону. Увязнув в очередном блоке, Эльтару, как они не раз повторяли друг с другом, повел давящего в ответ Маэдвеля вправо, сам уходя в другую сторону вместо того, чтобы снова отскочить. Длинное лезвие шаркнуло по щиту и пошло на восходящую. Мэд разгадал маневр, резко крутанувшись по оси, но все равно не успел бы. Если бы не подставил клинок за спину, не глядя. Хлипкий блок выиграл ему секунды. Эльтару разорвал дистанцию, прежде чем щит взрезался бы ему в ребра или локоть. Сломанная однажды рука тоже кое-чему его научила. Они разошлись и начали новый круг. Выпад — блок — контратака. Это могло продолжаться бесконечно долго, если бы в какой-то момент инструктор Цисса не накрыла обоих непропускающими магию щитами. Ее вмешательство послужило сигналом. По черным волосам Эльтару скользнул отблеск солнца. Маэдвель попытался его на этот раз опередить и пробить озарившимся Светом мечом. Эль принял удар на лезвие, даже не на гарду, помня, как любит противник калечить руки. Оттолкнул, сорвав атаку щитом. Маэдвель пригнулся от просвистевшего над ним бастарда — Эльтару подпрыгнул над подсечкой. Во все стороны от него полетели острые лучики-серпы, заставив Мэда отпрянуть. Новое столкновения меча со щитом резануло по глазам яркой вспышкой. Эльтару пошел в обходную, чередуя удары и выплески Света. Единственное, что оставалось Маэдвелю, — уйти в глухую оборону и держаться, пока противник не выдохнется. Его меч больше не горел, всю энергию он перенаправил в барьер, помогающий выдержать этот бешеный натиск. Эльтару пытался обойти защиту несколько полных кругов, периодически меняя направление, пытаясь обмануть или пробить барьер силой. Но Маэдвель выстоял. В последний раз ударив по его щиту, Эльтару отошел сам и опустил клинок острием в землю. Противник смотрел на него из-за кромки. Оба замерли. — Это был хороший бой, — наконец произнес Эльтару. — Да. Неплохой, — согласился Мэд, старательно скрывая одышку, и все-таки убрал щит. Эльтару вопросительно повернулся к инструктору. Лана затаила дыхание. Тот Мэд, которого они знали, должен был сейчас ударить. Она этого ждала. Может быть, Эльтару тоже ждал. Может быть, специально подставил спину, чтобы подловить на контратаку. Но Маэдвель не стал. — Закончили, — объявил Ителис и указал им на вторую трибуну. Эльтару кивнул Мэду и напоследок бросил взгляд на Лану, ободряюще подмигнув. Она встала и шагнула вперед. Рука взлетела вверх в положенном приветствии. — Салтерил… — неуверенно проговорил инструктор. Лана посмотрела на него непонимающе. Что теперь-то не так? Наставник сказал, что обо всем договорился, да и она весь последний час торчала на виду в самом первом ряду. Можно было сто раз выгнать. Но Ителис не собирался ее выгонять. Он посмотрел почему-то мимо трибун, на уличную арку, и махнул рукой. — Ладно. Эллана Салтерил! Лана повернулась к скамейкам. Две пары и Рион на самом верхнем ряду. Он смотрел на нее исподлобья. Еще четверо договорников. Сердце билось под самым горлом. Только бы никому из них не пришло в голову все испортить… Это была самая долгая минута в ее жизни. — Нет желающих, — констатировал Ителис. — Аннорион Сильверфлэйм, — четко произнесла Лана. Он нехотя поднялся на ноги. Она сжала рукоять меча, пока еще покоящегося в ножнах. Казалось, Рион спускается к ней целую вечность. Напряженную тишину разрушил перестук копыт. Все невольно повернули головы, а у Ланы от внезапной радости перехватило дыхание, когда она издали узнала всадника. Она залилась краской, осознав с удивлением, насколько ей было важно, чтобы наставник присутствовал. Не лорд Кровогнев, не сама верховная леди Лиадрин, а именно он. Харис не стал повторять подвиги Эльтару и гнать коня по газонам. Он привязал его на опоясывающей двор дорожке и двинулся к ним быстрыми размашистыми шагами. Перед наблюдательской трибуной опустился на колено, приветствуя глав Ордена, но почти тут же встал, получив от Лиадрин короткое «вольно». — Что здесь происходит, Ителис? — развернувшись, без прелюдий набросился он на инструктора. — Помнится, уговор был, что я показываю ее комиссии, и что экзаменую ее при этом тоже я. — Что? — выдохнула Лана. — Опомнись, Дыхание Света, — попытался урезонить Ителис. — Ты почти сутки не спал. Пусть бьется с птенцами. Оценишь со стороны. — Что она покажет с твоими птенцами, — процедил Харис сквозь зубы. — Уж явно не то, за что я решил ее взять. Сядь на место, юноша! Аннорион без возражений плюхнулся на скамейку в первом ряду. Излучая, как показалось Эллане, злорадное удовлетворение от ее смятения. — На позицию. Вялые возражения Ителиса здесь явно не имели никакой силы. Харис передвинул на руку щит и вынул меч из ножен. — Цисса, без твоего вмешательства, пожалуйста, — попросил он. — Как угодно, воитель, — пожала плечами бывшая магичка и сложила руки на груди. Лана, все еще не до конца веря в происходящее, взялась за скобу и тоже обнажила клинок. Наставник встал в трех шагах перед ней как был — в боевом доспехе, плаще и табарде с алым геральдическим фениксом, на который она с таким вожделением смотрела в самую первую их встречу. — Что не так? — тихо спросил он. — Все так, — почти не разжимая губ, вытолкнула Лана. Не так было все. Вся их комбинация пошла прыголапу под хвост. Она чувствовала себя полнейшей дурой и даже не думала сейчас о том, что бой с наставником — это куда сложнее, чем какой-то Аннорион. Лана была до крайности обижена. — Бой, — не менее обиженно буркнул Ителис. Они не двинулись с места. Лана смотрела в глаза наставнику, он — смотрел ей. Оба ждали первого движения противника. У Хариса было совершенно спокойное лицо, даже отрешенное. Лана поджала губы. И очень медленно отвела руку с мечом в сторону. Как почти год назад, положила рукоять на ребро ладони, придерживая большим пальцем. И подтолкнула. Ему назло. Харис мученически подкатил глаза — ничему не научилась. И сорвался в атаку. Лана прыснула в сторону, перехватывая свой меч. Развернулась — и обрушила клинок на взметнувшиеся складки рыцарского плаща. Потревоженный воздух ударил в лицо, лезвие с лязгом врезалось в алую птицу на черном. От отдачи заныло запястье, но отвлекаться на боль было некогда — движение размазанной лентой на периферии зрения, рука взмывает со щитом рефлекторно, еще до того, как мозг поймет, что это. Предугадывай. Лана чуть накренила щит, давая клинку соскользнуть. В ней нет ни стального каркаса, ни груды мышц, как говорил Харис. Он не поганище, но вполне может ее сломать. Железо сталкивалось с лязгом и скрежетом. Выпад-блок-отход, отходов больше. Она вертелась как ненормальная, отбиваясь от него, берегла спину, пыталась держать взгляд. Как он учил. Зеленые глаза напротив стали стержнем боя, на который наматывались оставляемые их мечами шлейфы. Смотри в глаза — и она смотрела. Тело действовало само. Лана не думала, ее разум очистился, в ней не осталось даже обиды, хотя казалось, что они пытаются убить друг друга. Но она не знала своего противника. Это он ее знал. Очередная контратака с ее стороны провалилась, а меч попал в ловушку. Харис вырвал его, едва не вывернув ей кисть. Лане оставалось только успеть заметить, в какую сторону мелькнула светлая дуга. Ей стало совсем не до игр. Меч наставника просвистел у самого лица. Лана не стала блокировать, отпрыгнула — и бросилась в сторону, туда, где где-то в траве лежало ее оружие. Газон, по счастью, был коротко подстрижен и уже изрядно вытоптан предыдущими бойцами. Светлую полоску металла на нем она отыскала быстро, но о том, чтобы нагнуться и поднять, не приходилось даже думать. Харис шел за ней по пятам. Она чуть не пропустила резкий выпад в живот, закрывшись в последний момент, но он навалился всем весом, отводя ее руку, и отбросил ударом щита в открывшуюся грудь. У Ланы перебило дыхание. Она смутно почувствовала, что ноги отрываются от земли, чудом сгруппировалась и покатилась по площадке. Под плечо попалось что-то твердое. Она машинально выпростала свободную руку, нащупывая это. Пальцы сомкнулись на рукояти, выдирая с корнем траву. В землю рядом с ней хлестнул клинок. Это они тоже проходили. Лана каталась между ударами, выгадывая возможность подняться. Доспехи и щит делали ее неповоротливой, не то что тогда, перед вечером памяти. Наконец, Харис поставил ногу на ее пути и замахнулся. Она закрылась обеими руками. Обрушившийся на щит удар был тяжелым, но у нее сейчас появилась дополнительная опора, а у Хариса — не самая устойчивая позиция. Лана согнула колени и изо всех сил лягнула обеими ногами, не разбираясь — в грудь или в щит. Ей удалось оттолкнуть его, ослабив давление, и Харису пришлось отступиться, чтобы не получить удар в сочленение доспехов на колене. Лана лишь в последний момент опомнилась, что бить надо противовесом, а не острием… Она встала на ноги. Наставник коротко улыбнулся, глядя ей в глаза. Вспышка. Лана отпрянула. Отвернулась, закрылась щитом, но поздно. По зрачкам будто пламенем полыхнуло. Отступая, она часто заморгала, пытаясь избавиться от рези. По щекам текли слезы, но ничего не менялось. Ни-че-го, только белая рябь вокруг. Лану охватила паника. Она так бы и пятилась, бестолково вертясь по сторонам, если бы ухо вдруг не уловило — свист? Шорох? Отчетливый скрежет металла о металл. Лана повернулась на звук. Перед глазами расплываются круги. Упругий гул воздуха… Сверху! Сердце обожгло. Она упала на одно колено, вскидывая щит. Пламя вспыхнуло в груди, лавой прокатилось по венам поднятой руки — и раскрылось. Локоть почувствовал мягкий толчок, в лицо дохнуло горячим ветром. Проморгавшись наконец, Лана увидела, как за кромкой ее щита воздух плавится и переливается прозрачным золотом. Сухой жар от него слизал с ее лица пот и слезы. Завеса была такой широкой, что Лана, у которой в глазах все еще растекались огненные точки, не могла увидеть ее края. Зато сквозь нее она видела навалившегося на клинок наставника… улыбающегося с одобрением. Она немного напряглась и постаралась перенаправить силу. Харис, будто чувствуя малейшие эманации, отпрянул за секунду до того, как светлый щит взорвался ему в лицо. Тонкий контур наспех выстроенного им защитного заклинания смело, полы плаща захлопали от порожденного магией ветра. Лана встала. В груди все еще трепетало что-то горячее. Она чувствовала себя удивительно наполненной и одновременно очень легкой для такой выкладки. Харис незаметно кивнул. И будто открылось что-то. Будто получив разрешение от него, это горячее ударило гейзером, залило собой все внутри нее. Лана закричала, срываясь с места. Меч засиял обжигающим белым, с ослепительной вспышкой врезавшись в подставленный щит. Жар плескался в горле, опалял плечи. Ей казалось, Свет сочится из нее через поры, оставляя в воздухе сверкающий след. Мышцы перестали чувствовать напряжение, усталость, какую-то отдачу… Клинок так и порхал в ее руках, высекал искры — но то и дело встречался только со щитом. Она билась в блок наставника, словно рубилась с тренировочной колодой. Колоде было все равно. Лезвие секло по нарисованному фениксу, от алого и золотого мельтешило в глазах. Но в какой-то непредсказуемый момент Свет иссяк. В одночасье. Хруст — то ли костей, то ли доспеха — заглушила ослепительная боль. — Сволочь! — взвыла Эллана, отшатнувшись. Меч выпал из повисшей плетью руки. Харис надвигался на нее. Лана пятилась. В локте отрезвляюще пульсировало в такт сердцу. — У тебя есть вторая рука, — прошипел наставник сквозь зубы и замахнулся. Она неуклюже парировала, враз растеряв все свою ловкость. Тело наливалось тяжестью. Клинок Хариса мелькал перед глазами. Лязг-лязг-лязг. Лана будто снова оказалась в тренировочном павильоне на вступительном испытании. Попыталась опять наполнить щит Светом. Бронза забликовала, отражая новый удар. Призрачное золото вытянулось, расходясь за пределы щита, закруглилось серпом. Жалкий отголосок того, что только что било из нее фонтаном, сорвался в полет. Харис рассек его грудью, поймал ее блоком щит в щит, подсек и повалил на землю. Лана приподняла голову, увидела острие, подрагивающее у горла, и в изнеможении откинулась обратно. Она устала. — Достаточно. Наставник перевел взгляд с нее куда-то в сторону и кивнул. Затем убрал в ножны меч и, наклоняясь, подал руку. Правую. Лана посмотрела на это откровенное издевательство, потом на него. Сцепила зубы. И запредельным усилием рванула раненую руку вверх. Боль выгнула ее дугой, из глаз снова брызнули слезы. Лучше бы она вообще ничего не чувствовала, как в прошлый раз. Рука ныла и горела, разбухнув в тесном рукаве рубашки. Пальцы судорожно ухватились за пластину доспеха. Харис поймал ее, аккуратно обхватив в районе локтя. От его ладони прострелило чем-то жарким, пошло толчками, как из опрокинутой бутыли. Свет, кусачий, но несущий облегчение, вымыл из нее боль, впитался в кости и еще некоторое время задержался на коже, похожий на прикосновение шелковой перчатки. Харис рывком поставил Лану на ноги. — Молодец, — тихо сказал он, глядя в глаза. Убедившись, что она не собирается падать, он отвернулся и пошел к трибуне. Лана немного заторможенно посмотрела на локоть: доспехи целые, удар пришелся точно под пластину. Она подняла взгляд на удаляющегося наставника. — Харис! — Что? — он обернулся. — Я не ослышалась? Харис Дыхание Света впервые в жизни меня похвалил? Он остановился и повернулся к ней, складывая руки на груди. Усмехнулся. — Не ослышалась. Подбери меч, оруженосец. Лана торжествующе улыбнулась. Усталость отошла на второй план. Она огляделась и пошла к своему оружию, лежащему в нескольких ярдах на газоне. — Круг по городу. — За что? — Лана удивленно застыла, нагнувшись за мечом. — За то, что в бою я не глухой, девочка. Следи за языком. Марш. Она со смешком вложила меч в ножны и отсалютовала трибуне. Шаг, второй… Тело протестует, но кто его слушает. Круг — это не много. — Полкруга, — шепнул Харис, когда она пробегала мимо. — И в госпиталь. — Мы встретим тебя на площади Странников! — крикнул со своего места Эльтару, не гнушаясь присутствием старших. — Сегодня все десять с меня! — Санфейвер! — одернул Ителис. Земля жестко била в подошвы, но с каждым шагом становилось проще. Лана улыбалась. Полкруга — это совсем ерунда. Солнце невысоко, а если станет невмочь, на площади Солнца можно опрокинуться в фонтан… Наказание — ерунда. И даже то, что у нее отняли противника в лице Риона. Да даже похвала Хариса, произнесенная вслух, если отбросить собственное тщеславие, — тоже ничего не значит. Горячка боя постепенно отступала, позволяя, наконец, задуматься. Он не просто экзаменовал ее сегодня. Своим вызовом Харис расписался в том, что стал для нее достижимым.
***
Когда Лана, наконец, вернулась на площадь Странников, Эльтару с Аэнвилем просто облили ее водой из раздобытого в тренировочном павильоне ведра и потащили в ближайшую таверну на Питейной. Зверски голодные, они сначала набросились на дежурное блюдо, потом откупорили первую бутылку, возбужденно обсуждая экзамен. Вино быстро разошлось на тосты, к ним присоединился какой-то друг Аэнвиля, потом еще один, потом они решили устроить тур по тавернам, пока Эльтару не выплатит свой долг. Он рассчитался, кажется, к третьей смене, в четвертом заведении на выпивку скидывались все, у кого было чем, в пятом Лана обнаружила, что их развеселая компания увеличилась вдвое или втрое. Друзья Аэнвиля, друзья Эльтару, друзья их друзей… Откуда-то прибилась еще парочка орденских рекрутов, за всех их дружно поднимались бокалы. В шестой таверне на них неприязненно посмотрела троица следопытов в годах и демонстративно покинула зал. Эльтару хулигански свистнул им вслед и провозгласил тост за Орден и будущее Кель’Таласа. — Хэй, а мы сегодня герои дня! — довольно крикнул он Лане: по-другому не разберешь, над столом стоял оживленный галдеж, перемежаемый взрывами смеха. — Ты молодец! — ответила та. — Загнал этого засранца в оборону! Эльтару расплылся в довольной улыбке и прошептал ей прямо в ухо: — Он гораздо медленнее тебя. Лана зарделась. Что-то булькнуло — она только и успела перевести взгляд на свой бокал и удивленно приподняла брови. — Это фэл, — пояснил Эльтару. — Мы заслужили сегодня. Он показал ей второй кристаллик, не поднимая руки над столом — очевидно, не желая больше делиться, — и сжал его в кулаке. Между пальцев коротко вспыхнула бледная зелень. — Но я не настолько устала, — возразила Лана. Эльтару снисходительно хлопнул ее по плечу, стряхнув крошки рассыпавшегося кристалла. — Просто расслабься. От этого должно быть хорошо. Она пожала плечами и залпом опустошила бокал почти полностью. Фэл стукнул по зубам. Лана позволила ему упасть обратно и вытянула через хрустальные стенки. Густое красное вино скрыло вспышку.
…По дороге к седьмой таверне она решила, что ей хватит, и сбежала. Выбравшись из Закоулка, где вечно царил полумрак из-за обилия натянутых между домами разноцветных тентов, Лана с удивлением обнаружила, что солнце только начинает садиться. Ей казалось, должна быть уже глубокая ночь. Ощущая себя пьяной не столько от вина, сколько от разлившейся в крови магии, Лана как-то добралась домой, предвкушая, как наконец-то снимет доспехи. Она старалась не слишком шуметь, но наставник не спал. Он сам окликнул ее с кухни. — Хорошо отметили? — Я не как в тот раз, — поспешно заверила Лана, привалившись к дверному косяку для верности. — И меня сегодня уже обливали. — Ишь ты, — хмыкнул Харис. — А я все пытаюсь поймать момент, чтобы отомстить тебе. Лана почувствовала, как опять заливается краской. Он отставил чашку дымящегося крепкого кофе и поманил к себе. — У жрецов-то была? Как рука? — Нормально. Что-то долечили. — Есть хочешь? — Я хочу снять с себя это железо и развалиться где-нибудь, — Лана сморщила нос и, подумав, добавила: — Желательно, в ванной. На самом деле ей, конечно же, хотелось знать, как она справилась. Как оценили ее другие инструкторы. И отметила ли хоть как-то леди Лиадрин. Но спрашивать у наставника было неловко. Слишком заносчиво. — Развалиться после маленькой драки и дружеской попойки? — Харис усмехнулся. — Слабовато для будущего рыцаря. — Пристыжусь завтра, — Лана скорчила рожицу. — Я могу быть свободна? — Нет, — неожиданно ответил он и, оставив кофе на столе, прошел мимо нее в коридор. — Идем. Первой мыслью было, что Харис потащит ее на площадку разбирать ошибки. Лана мысленно взвыла. Но он свернул в соседнюю комнату и подошел к известному ящику в серванте. — Я знаю, ты, как обычно, захочешь орать, но давай не сразу, — Харис вынул кожаный мешочек и покосился на стоящую позади ученицу. Она молчала. Молчала и тогда, когда он извлек монету и повернулся к ней, не спеша, впрочем, отдавать. — Мне хотелось бы, чтобы это было что-то более памятное, но я продал все свое золото после Падения… — Харис, прищурившись, посмотрел, как на металлическом ребре заблестел проникающий сквозь сдвинутые шторы лучик, и пожал плечами. — В конце концов, это честный золотой из рыцарского жалования — тоже в некотором роде символично. Держи. Он положил монету ей в ладонь и чуть заметно приподнял уголки губ. Лана молчала. — Это твой второй феникс, — тихо пояснил Харис. — Этот день стоит того, чтобы запомнить его. Она широко распахнула глаза, враз переосмыслив все происходящее. Невольно стиснула монету в кулаке и прижала к груди. — А из чего тогда будет третий? — вырвалось у Ланы. Она тут же смутилась, увидев смех в глазах наставника, но Харис не рассмеялся. — Из железа, — ответил он. — Когда ты наденешь табард рыцаря, я сломаю свой меч. — Ну… Можно и не так радикально… — пробормотала Лана. Наставник улыбнулся. — Пряжку от ремня? Клепку с доспеха? — Меч звучит интереснее, — призналась она. Оба рассмеялись. — Ладно. Можешь идти разваливаться. А я, пожалуй, лягу. — Ты с утра не спал? — Хотел тебя дождаться, — Харис подавил зевок. — Да и с этим вашим экзаменом весь режим слетел к бесам… — Иди уже. — Лана с удовлетворенной улыбкой рассматривала монету, мысленно уже придавая ей форму подвески-феникса. Вопросы были задвинуты в дальний угол. Наставник своим подарком дал ей самый важный ответ. Если сегодня он ставил в один ряд с тем днем, когда она впервые дотянулась до Света, испытание и впрямь пройдено достойно. Как хорошо, что Эльтару рассказал о нем тогда, на берегу… Лана почему-то вздрогнула, вспомнив их разговор. Было ведь еще кое-что. — Харис! — закричала она, выскакивая в коридор. Он уже поднимался по лестнице. — Харис, я хочу съездить к сестре. Ты отпустишь меня на неделю? — Отпущу. Ты поедешь домой? Она замотала головой. — В замок Блеклых Сумерек. Это те же полдня пути. Эльтару обещал составить мне компанию. Харис почему-то нахмурился. — Блеклые Сумерки? Твоя сестра там училась? — Учится, — поправила Лана, насторожившись. Наставник покачал головой, заставив стайку мурашек пробежать по позвоночнику. — Как раз сегодня я слышал от следопытов, что магистр с учениками нашли временное пристанище в обители Странников на границе с Тор’Вата. Замок уничтожен магической катастрофой.
vk.com/holymoonkin - всякое с варкрафтами теперь будет жить тут. В основном засру там все скриншотами, конечно. С дайри не ухожу, но дублировать не буду. Оставляю под личное и мб какие-то длиннопосты и холивары. По-прежнему выкладываю здесь главы "Пепла".
Будет классно, если накидаете в комменты, кого в этих ваших вконтактах можно почитать. Такое же тематическое с варкрафтами. Себя предлагать тоже можно и нужно!
Завтра в истории Азерота перевернется еще одна страница, но мне, если честно, лень писать основательный итоговый пост про все, что понравилось и не понравилось. После панд игромех мертв. Вот просто. Он че-то дрыгнулся еще в Литейке, но потом сдох окончательно. Хотя Легион принес мне очень крутую эгиду протопала (которой я не нашла применения ни на одном энкаунтере настолько, чтобы отказываться от хила с джаги), всрато-прекрасный мартир у холика, действительно сложного дц и много вурдалаков для бога вурдалаков. Но реально интересных групповых челленджей в Легионе нет.
По сюжету я уже достаточно цедила яда на «героя» Иллидана, мерзкую Тиранду и ебанутого Седогрива. Добавлю к этому только то, что у меня круто изменилось мнение о Велене. Не то чтобы я перестала считать убогой всю его линию от побега с Аргуса, но конкретно в этом аддоне Пророк прям хорош. В нем как будто включилось что-то паладинское хД Кампании оплотов… разные. Дк и паладины, конечно, мой топчик, особенно дк. Еще внезапно понравились роги. Очень крутой антураж, сюжетка, Тетис. Маги, присты, дх – какие-то невнятные. Больше я ниче не успела :Р А если в целом – локалки всратые, ключи затрахали, ап артефакта злоебуч. Что мне реально понравилось – это соло челлендж. И вот про это я буду писать много.
очень многоБашню магов я закрыла тринадцатью спеками. Самый низкий гир 894 (адк, Агата), 200+ пулов с деф легами, потому что других не было. И для меня это было самым сложным испытанием именно за счет обвеса. Были бы наручи и сефуз, разговор был бы короче (мне просто так любят вменять этот придаз как что-то имбовое, когда я, имея на руках только его, крафтовый пояс и уванимор, выбирала то, что тупо дало бы мне больше мейн статов, потому что дпса критически не хватало). Был бы сет из Гробницы – разговор был бы еще короче. Если бы я пришла туда в овергире, я бы вообще не поняла, что это такое и как оно умерло. Это не значит, что Агата самая простая. Это значит, что я хорошо понимаю адк. Вообще столько воплей по поводу дисбаланса в Башне у разных боссов/спеков/ролей. Танк сложный. Хил сложный. Агата простая. Ксилем сложный. Ршам непроходимый. Дх фейсролят Круула… Я прошла тринадцатью спеками, и мне есть что сказать. Ксилем за саб рогу простой. Агата за головореза сложная. Протопал легче танка-дх. Холипал и холиприст одинаково простые. Четырехкнопочный ретрик с полной панелью ситуативных кнопок легче двухкнопочного аркана. Фростмаг – просто очень плохой спек. Шп – неприлично шикарный. Сколько раз вам захотелось мне возразить?
В башне магов решает не энкаутер и класс, а привычка, руки, понимание своего спека и тактики. Так вышло, что в течение последних двух патчей я наслушалась очень много нытья про Ксилема. ОЧЕНЬ много нытья про ужасного Ксилема. И так вышло, что ни одному моему чару, который хотел шкурку из Башни, он не выпал. Я не особо рвалась туда даже саб рогой, но меня взяли на слабо. Меня очень просто взять на слабо. 927 гир без сета, алхимичесий тринкет, лега за квест с Аргуса (одна), два из трех реликов ниже 900, один я забыла апнуть в тигле. 6% на фазе демона, я бы добила, если бы не была идиотом. Но я была идиотом, побежала выносить семечко, не убила ни аддов, ни босса, засрала всю площадку и сдохла. У меня кончились осколки. До вторжения оставался час, я пошла апать релик, поинтересовалась, в каких статах вообще надо играть, перечарилась, сменила пару шмоток, взяла 910 релик за аргунит, выбила придаз. Мне понадобилось еще три пула. Я не очень хорошо играю саб рогой. До легиона я вообще отвратительно играла саб рогой, сейчас она стала попроще. С моим дпсом я видела все фазы Ксилема. Очень ругалась на придаз, потому что – как с дк – мне бы что-то про дамаг, а не вот это вот дерьмо. Но я убила. Самая большая проблема была с аддами на демон фазе, остальное ерунда. Я не била сосульки – я жала уловку и выходила шэдоустепом. Половина вайпов была оттого, что я выбирала неправильный сталагмит. Я не знаю, зачем придаз на фазе копий, когда ты убиваешь ближайшую и под кошем на спринте бежишь в мерцание (другая половина вайпов была оттого, что я не добивала Ксилему пару процентов, он переводился сразу на копии, и у меня не откатывался кош, хотя перебежками я в итоге тоже научилась). С придазом я просто перестала жать хилку. Если бы я мэйнила саб рогу, то расконтроливала бы аддов, а Ксилема проходила за два полных цикла (и у меня откатывался бы кош!). Да, за два цикла. Где-нибудь в 910-м или ниже. У Ксилема много ваншотающих механик, но он линейный. Сосульки – вышли, копии – пробежали, каст – сбили, адды – отвели и убили. Это не Агата в лоу гире, когда щит, каст, бесы хилят, взрываются, замедляют, откуда тут валун блядь. Это не королева-богиня на лоу хп, когда вихрь, руны, стенка, щит на кастере, каст у босса и все если не одновременно, то беспрерывно друг за другом. Это не близнецы на третьей фазе, когда рука кастует, Карам догоняет, где-то заспавнилась руна, все в аддах, чо делать куда бечь. В Ксилеме нужно просто разобраться, распределить абилки и дать дпс. Он простой.
Еще одна довольно смешная штука – Круул. Господи, это босс, из-за которого все танки ненавидели друг друга, а бдк ненавидел просто всех. За бдк я не пробовал, но бля, ребята, вы всерьез думаете, что наша трехсекундная лошадь дает больше мобильности, чем дух и удочка? Я тоже закрывала с медвежьим тартаром. И с сефузом. И – да, это охуенно облегчает жизнь. Но бдк тоже может нацепить сефуз и сапоги, сожрать тартар и носиться как в жопу ужаленный. Ок, я тоже ненавидела дх, когда делала это паладином и у меня стаками уходили планеры, а все вайпы были от вылета с платформы. Я закрыла это в 915м что ли. Пулов за 60. Потом я пришла туда 940м дх, вайпалась и смеялась. Нет, там не было шестидесяти пулов, но знаете, для чего мне пригодилась вся эта хваленая мобильность? Прыгать в сферы и драпать от злого мобья, которое меня сжирало раньше, чем я успевала развесить на них дебаф. Иногда оно сжирало Велена. Иногда оно сжирало Велена, вися на мне. Меня ни разу не снесло с платформы, потому что это было до дыр затраено паладином. Я не попадалась. Да, конечно, в 940 я зергнула Круула. За две аннигиляции. Можно было вообще не думать о шарах, станить ими по кд чертово мобье, поднимать хп, потому что я рак. Потому что я играла дх всего две недели. Потому что паладин мог собрать пачку и залить ее под инквизитором, а дх нет. Паладин был проще.
Самая жопа из всего, что я проходила, это королева-богиня за аркан мага. Чтобы вы понимали – вообще. никакого. отхила, кроме банок и сфер. Я проходила в овергире, но оно все равно не прощало ошибок. Там, где ретрик (который это осваивал) ловил стенки жопой, слакал руны и клацал в мобов мышкой, аркан писал макросы. Аркан покупал банки на хп. Аркан плакал, что у него нет сраного придаза хД Один раз я поймала стенку жопой в щите и поняла, что в этом гире оно не ваншотит, если у тебя полный столб. Но потом тебя все равно съедят, так что нахуй. Я прошла, когда перестала ошибаться.
Но больше всего все равно психовала не там. Я психовала на фросте, мне хотелось даже бросить. Единственное испытание, которое мне реально захотелось бросить и забить. Потому что я, овергирнутый ублюдок, не могла его продавить. Я убивалась, пока не поняла ротацию. У меня все равно не получилось зазергать за переходку, кил вышел очень грязный – на третьей фазе, просто забив на все, сносить последние 10% копьями, отбрыкиваясь от злой толпы проками и инстантовым замедлом. Ротацию я поняла, но не привыкла. Слакала проки. Путала кнопки. Ненавидела всех. Переводила первую фазу Карама под БЛом. Обнималась с элемом. Элемчик затащил, хотя по гайдам надо без него. Забрав свою красивую палку, я спекнулась в фаера со словами «никогда больше не буду играть этим дерьмом». Но проблема не в спеке или энкаунтере. Проблема во мне. Вернувшись туда шп и поняв за часик принцип именно спека, разобравшись в тонкостях и поменяв таланты под себя, я поразилась, насколько все просто. Ну и еще у меня был сефуз :Р
Так что я повторю свою мысль: сложность энкаунтера на 90% зависит от умения играть спеком. Оставшиеся десять – это обвес. У разных классов разные механики и разные сильные и слабые стороны. Нельзя пройти Круула за дх так же, как проходил за прота. Когда ты привык играть танком, проще жать сэйвы ретриком, чем рассчитать длину блинка мага. У бма нет отхила, а у дц – сбития каста. Фдк будет аоешить сосульки, а саброга просто выйдет. Одни и те же задачи решаются разными классами – и даже разными игроками в рамках одного спека – в силу их способностей. Нет универсальных проще и сложнее. Есть проще лично для вас.
Жаль, что в Башню больше не походишь. Я б позакрывала остальными даже не за шкурки, а просто из спортивного интереса.
Наставники поступили благоразумно, и следующие после Дня Памяти занятия были назначены на вечер. Но даже к этому времени Лана чувствовала себя так себе. Ее, конечно, не штормило, как половину утра подкалывал Харис, — молодой и здоровый организм достойно справился с испытанием первой попойкой, хотя уговорить себя выйти на пробежку ей так и не удалось. Но весь день Лану одолевала сонливость и противная слабость в конечностях, совершенно не хотелось есть и сложно было сосредоточиться. «Больше никогда», — решила она для себя. Хотя некоторые обрывки воспоминаний о прошедшем вечере казались волнительными. Она старалась не думать, как глупо выглядела в глазах Вранеша и как злорадствовала Десса (которая, к слову, действительно вела себя сегодня тихо и язвить не торопилась). Но приятно было вспомнить о непринужденной атмосфере, что, пусть ненадолго, но все же захватила ее; о ночной прогулке по тихому Луносвету, разговорах на берегу. Все это было смутным, как город в тумане, но вызывало теплое чувство в груди. — Ты какая-то рассеянная сегодня, — заметил Эльтару, когда Ителис позволил им короткий перерыв. — Плохо себя чувствуешь? — Да нет… Помимо приятных воспоминаний и нежелательных, был еще один их сорт. Тревожные. Лана проснулась с тревогой в сердце и все никак не могла вычленить для себя ее причины. Словно вчера она сказала что-то важное — или, наоборот, не сказала — и отсутствие финальной точки в этом мучило ее нетерпящую незавершенности натуру. Лана перевела взгляд на стоящего в другой части площадки Аннориона. Сегодня он был с Ирном. — Мы вчера говорили? Эльтару повернул голову в ту сторону и пожал плечами. — Кроме парочки тостов? — Я имею в виду Риона. — Когда я решил тебя увести, он, вроде бы, тоже сидел у стойки. Но не похоже, чтобы вы разговаривали. Лана нахмурилась, попытавшись это вспомнить. Сидели. У стойки. Смотрели друг на друга — но ничего больше? — Я хочу спарринг с ним. — Ну давай поменяемся. — Ты… не против? — осторожно уточнила она. — А с чего мне быть против? Мы же не подружками меняемся… Хотя для тебя я не пожалел бы, — добавил Эльтару без долгих раздумий, за что получил тычок в бок. Они подошли вдвоем. Ирнмар предупреждающе кивнул в их сторону, Аннорион обернулся, мгновенно замолчав, — о чем он говорил, Лана не услышала. Зато заметила свежий синяк на скуле, плавно перетекающий в фингал, на той стороне, где не было шрамов. А тех внезапно оказалось не один, а три рядом, как от лапы — два потоньше еще более незаметные. — Рион… — почему-то вернулась неуверенность первых дней, когда она и желала еще раз с ним подраться, и боялась снова проиграть. Лана взяла себя в руки. — Не хочешь поменяться парами? Он приподнял рыжие брови, уперев меч острием в землю перед собой, и усмехнулся: — Не хочу. Простой ответ и, в общем-то, ожидаемый, сбил ее с толку. Само собой вырвалось: — Почему? Аннорион пожал плечами и взглянул на нее совершенно спокойно, даже с толикой превосходства, несмотря на то, что был ниже на полголовы. — Мне это неинтересно. — Мне показалось… — Тебе показалось. У Ланы вспыхнули алые пятна на скулах и сжались кулаки. Неизвестно, какую именно гадость она ляпнула бы в тот момент, но на плечо вовремя легла ладонь Эльтару. — А мне кажется, что ты слишком зависим от чужого мнения, Рион. — Нет. Именно поэтому мне все равно, что ты сейчас скажешь, Эль. — Но не все равно, что говорит Мэд, — фыркнул тот. — Все равно. — Я правильно услышал свое имя? — крикнул Маэдвель, обращая на них внимание и всех остальных. — Расходитесь по местам! — поспешил вмешаться Ителис. — Продолжим. — Просто трус, — бросил Эльтару шепотом и резко отвернулся, увлекая Лану следом. Они вернулись туда же, где фехтовали до этого, подальше от Риона с Ирном. Инструктор что-то еще командовал, но Лана с удивлением смотрела на Эльтару. — Ты злишься? — Достал, — буркнул тот. — Впервые на моей памяти Эльтару Санфейвер так откровенно нарывался на сокурсника. Это было настолько забавно, что ее даже немного отпустило собственное желание поставить рыжего на место. — У тебя научился, между прочим. — Чему б хорошему, — улыбнулась она, но улыбка тут же погасла. — Он просто не воспринимает меня всерьез. — Он просто высокомерный болван с комплексами. Видела фингал? Это он вчера нарвался на кого-то из друзей Мэда. А сегодня ходит, задрав нос. Я даже завидую такому потрясающему самомнению на пустом месте, — Эльтару состроил саркастическую гримасу. — Учитывая, что влияние Сильверфлэймов кончилось со смертью его родителей и короля, а сам по себе Рион мало что представляет. Если бы не Ирн с Селени, его бы давно затравили. — Вчера в таверне он казался грустным… — пробормотала Лана. — Ты что, жалеешь его? — поперхнулся Эльтару. Она тряхнула головой. — На самом деле, Рион — как надкушенный кусок торта. Тогда, на вступительном, он разделал меня под орех, но чем больше я об этом думаю, тем лучше понимаю, что мы оба не показали ничего… — сказав про испытание, Лана вдруг вспомнила еще кое-что из их вчерашнего разговора. — А как будет выглядеть экзамен? — Как показательные спарринги. Комиссия из инструкторов будет смотреть, чему мы научились. — А выбор партнеров?.. Эльтару пожал плечами. — Я думаю, распределять должны наставники… — он осекся, рассмеялся и театрально закатил глаза. — О, нет, судя по твоему лицу, я только что подсказал тебе какой-то очень сомнительный план! — Да, — серьезно кивнула Лана. — Для начала — получить право сдавать этот экзамен.
Так и игнорирующий тренировки Харис встретил ее после занятий на площади Странников. — Рекрут, свободен, — приказал он увязавшемуся с ней Эльтару. — Так точно! — тот отсалютовал то ли шутливо, то ли по форме — у них с Харисом были такие отношения, что не поймешь. Но испарился Эльтару тут же, только махнул ей на прощание. — А с тобой у нас одно важное дело, — сказал наставник. — Идем. Повел он ее прямиком к штабу Ордена. Миновав вслед за Харисом широкое крыльцо с колоннами и статуями, Лана впервые оказалась в просторном, облицованном черным мрамором холле и немножко оробела. Строгая геометрия помещения в сочетании с богатой отделкой золотом и дорогими тканями внушали трепет и восторг. Прямо напротив входа наверх изгибались две лестницы с коваными перилами. Между ними виднелся полукруглый балкон, а над ним — золотистое зарево, столбом уходящее под высокий потолок. Длинные черные знамена с кантом, но без гербов спускались по стенам. Под ними горели жаровни. Было пусто и тихо. Так тихо, что отчетливо слышалось потрескивание поленьев, а шаги подбитых железом сапог казались громом. Неподвижных стражников в цветах Ордена Лана заметила, только когда они с наставником прошли мимо, свернув в боковую арку, забранную невесомым тюлем. Здесь очень четко ощущалась магия — не просто бытовые чары, благодаря которым в каменном коридоре было едва ли не теплее, чем на прогретой солнцем улице. Фон излучало все: пол и стены, лестницы, тот свет, что виднелся из холла. Не давящий, мягкий, но настолько сильный, что на пару секунд Лане показалось, воздух даже звенит от количества разлитой в нем магии. Но это была всего лишь музыка, доносящаяся откуда-то издалека, такая тихая, что не разобрать даже мелодии, только отдельные переливчатые аккорды. Лана тщетно вслушивалась в навязчивое позвякивание, пока это не стало раздражать. Она дернула ушами и, чтобы заглушить звук, спросила: — Это надолго? Я хотела успеть сегодня к мастеру Гелантису… — Думаю, это должно быть для тебя важнее подработки у ювелира, — Харис посмотрел на нее, изогнув одну бровь, и остановился рядом с очередной дверью. — Что — это? — Лана непонимающе нахмурилась, наблюдая, как он достает из сумки узкий шелковый шарф черного цвета. — Приподними, — потребовал наставник, накинув его петлей ей на плечо. — Не слишком практично, но табард тебе не положен, поэтому постарайся не потерять — он изготовлен на заказ, — Харис затянул узел, выпустив сверху конец с вышитым алым фениксом. — Твой пропуск. Он открыл дверь и подтолкнул Лану ладонью, пропуская вперед. Ее встретили полки и книги. — Лита, это моя ученица. Лана обернулась. Сидящую за столом поодаль женщину она сразу не увидела. Та, впрочем, ими тоже не слишком заинтересовалась. Подняв голову, она скользнула рассеянным взглядом по гербовой накидке Хариса и лицу Ланы, кивнула и вновь вернулась к большому фолианту с покоробленными, как от воды, страницами, рассматривая в нем что-то через лупу, так что видна была только светлая макушка низко наклоненной головы. — Мы не будем тебя отвлекать, — усмехнулся Харис. — Я сам проведу экскурсию. Первое впечатление, как это часто случается, оказалось иллюзией. Помещение библиотеки Ордена явно не соответствовало ее содержимому. Больше места здесь занимали кресла и столы, поставленные как в нишах у стен, так и между стеллажами. — Лита — смотрительница и переписчик, — негромко говорил наставник. Звонкие шаги здесь глушились толстыми коврами. — Если понадобится, она поможет тебе найти нужную книгу, но постарайся не отвлекать ее лишний раз… Это историческая секция. Помимо истории Кель’Таласа и Ордена здесь можно найти списки и переводы книг о человеческом рыцарстве и паладинах, если тебе интересно. — Я читала, — коротко отозвалась Лана, оглядываясь. — В этой секции собрана информация о светлой магии и учении школы Святого Света. Копии из архивов жречества — того, что уцелело. Она нетерпеливо кивнула. Меньше десятка стеллажей — на это грустно было смотреть, учитывая какой бездной знаний должны были обладать жрецы, практиковавшие Свет веками. Но вот они остановились у последней открытой секции, и у Ланы вытянулось лицо от разочарования. — Орден Крови еще очень и очень молод, чтобы иметь собственное учение, — словно угадав ее мысли, сказал Харис. — Здесь наработки наших менторов и сотрудничающих с Орденом магов. Больше — только в закрытых архивах. Но, Лана, — он повернулся к ней, уныло рассматривающей полупустые полки. — Несмотря на то, что здесь рукописей от силы — пара десятков, я скажу тебе сразу: они создавались не для рекрутов. — Я понимаю, — забормотала она. — Я очень благодарна, что ты добился для меня разрешения, хотя не обязан был. Мне и так оказана честь… Харис хмыкнул. — Глупая девчонка. Я имел ввиду, что эти материалы писались для инструкторов, обладающих несравнимо большим объемом знаний в данной области. Впрочем, ты поймешь, когда попытаешься разобраться. Лана надулась. Он снова обозвал ее дурой. — Приходить сюда можешь в любое время, даже ночью. Книги не выносить, не переписывать, уходя — оставлять на столе. Никакой еды, питья, грязных рук. И лично от меня: никаких попыток практиковаться со Светом в библиотеке. Если ты спалишь ее, я вряд ли смогу оправдаться. — Так точно, — буркнула Лана. — Останешься? Она повела плечами, отклеивая от лопаток рубашку под поддоспешником и кирасой. — Не сегодня. Мне нужно пересмотреть распорядок. Харис кивнул. На пути обратно они столкнулись с Циссой Розой Рассвета. — Ты все же привел ее, — улыбнулась инструктор, после приветствия. — Привел. И надеюсь, что ты не попытаешься ее увести. — Я не баран, чтобы меня уводили, — огрызнулась Лана. — Конечно не баран, — наставник похлопал ее по плечу. — Ты — своенравная горная коза, неподдающаяся приручению. Цисса негромко рассмеялась. Харис подтолкнул возмущенно сопящую ученицу к выходу. На улице все еще властвовал ранний вечер, солнце едва ли сильно сдвинулось на небосводе. Лана вдохнула его живое настоящее тепло, невольно сравнивая с тем, что царило в стенах штаб-квартиры рыцарей крови. — Ну что, успеваешь еще к своему Гелантису? — Если у тебя нет каких-то поручений. — Свободна. — Харис… — уже готовая сорваться с места Лана остановилась. — А можно я еще попрошу? — Каждый раз это что-то трудновыполнимое или потенциально опасное, — вздохнул он. — Ну? — Я ведь занимаюсь вместе с орденскими рекрутами, — быстро заговорила Лана, — хожу с ними на неформальные мероприятия, даже допуск в библиотеку получила… — она покосилась на шарф, подрагивающий на ветру. — Короче. — Я хочу сдавать переводной экзамен. Харис помолчал. — Ты знаешь, как он проводится? Лана кивнула. — Тебе не нужно делать это, результаты не повлияют ни на что, но ты все равно хочешь выступить перед комиссией? — Хочу, — сказала она упрямо. — Что ж. У нас есть время подготовиться…
***
Времени у них оказалось чуть больше двух месяцев. Хотя Лана не сказала бы, что наставник как-то особо увеличивал для нее нагрузку. К повседневным делам прибавились разве что посещения библиотеки. Лана решительно набросилась на гранит науки… и обломала себе зубы. Трактаты и схемы из собственной секции Ордена оказались за гранью ее понимания. Она пробовала и разбираться, и просто читать, но сдалась уже к концу недели и перебралась к более доступной жреческой магии. Так пролетели весна и кусочек лета. День экзамена выдался таким же солнечным, как день ее провала на вступительном испытании. Должно быть, поэтому Лана нервничала чуть больше, чем стоило бы. Поэтому. Не потому, что в решающий день у них с Харисом снова не совпало время. Она так и не дождалась его из патруля утром, ушла раньше. На тренировочной площадке во внутреннем дворе штаба Ордена установили длинные скамьи ступенчатой трибуной. Сегодня рекрутам придется долго ждать, пока сдают товарищи, потому что биться они будут попарно. Чтобы со всем тщанием оценили то, чему они успели научиться у инструкторов за прошедший год. — Они все равно никого не отсеют, — горячо шептал Эльтару, то и дело хватая ее от волнения за руку. — Незачем переживать. Тем более, тебе. Ты оруженосец рыцаря… Он придет? — Я надеюсь. Приемная комиссия была более чем скромной: инструкторы Цисса, Баки, Осслеан. Ителис, прохаживающийся взад-вперед перед их местами напротив рекрутской трибуны, казался едва ли не бледнее своих воспитанников. Как будто только он их учил. — Я переживаю не за это. Лана покосилась на скамейку в заднем ряду, где на самом краю, нахохлившись, сидел Аннорион. Тот не повернул головы, сверля взглядом пространство перед собой. Или, скорее, чей-то затылок в этом пространстве. Она даже догадывалась, чей. — Смотри, — снова зашептал Эльтару, наклонившись к самому ее уху. Он понял с полуслова. — Распределять нас не будут, очередность не регламентирована. Один выходит. Против него может выступить любой из еще не сдавших. Отказаться нельзя. Если на претендента не находится ни одного желающего, он выбирает сам. Если желающих несколько, выбирает тоже он. — И многие из вас договорились заранее? — Почти все. — И Рион? Эльтару покачал головой. — Он постарается выйти против Мэда. Ты уверена, что хочешь драться именно с ним? — Да. Эльтару выпрямился на своем месте и медленно сложил руки на коленях, будто раздумывал. Затем тряхнул головой и сказал беззаботно: — Представляешь, отец мне сказал, что, если я сдам с высоким результатом, он купит мне двуручный меч. И не абы какой, а у королевского оружейника!.. Лана, все еще размышлявшая, как при таком регламенте умудриться попасть в пару к Аннориону, даже не успела переключиться на новый разговор и порадоваться за друга. На площадке появилось еще двое рыцарей. Сердце екнуло, и, кажется, не у нее одной. Над рекрутскими скамьями пронесся встревоженный шепоток, а затем, как волна: они вставали и отдавали честь, как полагалось, — к соседней трибуне подошла леди Лиадрин в сопровождении Солонара Кровогнева и заняла место рядом с инструкторами. — Ты знал?.. — садясь обратно, Лана обернулась к Эльтару. Все прочие мысли как сдуло. Еще бы, сама верховная леди будет наблюдать за ходом экзамена. — Никто не знал, — он выглядел не менее ошарашенным, но быстро взял себя в руки. — Хотя что это меняет? В самом деле, это не меняло ничего. Экзамен пройдет своим чередом, на нем всего лишь будут присутствовать матрона Ордена с заместителем. И не будет Хариса. Лана вдруг поняла, что ему нет никакого смысла тащиться сюда после ночи без сна. Достаточно того, что он снова за нее договорился, хотя по большому счету этот экзамен для нее всего лишь прихоть. Прихоть — и возможность снова выступить против Аннориона, доказать ему, что она не хуже прошедших испытание парней, чтобы относиться к ней с таким пренебрежением. Доказать себе, что она достойна табарда, несмотря на один провал. Осталось только придумать, как оказаться с ним в паре. Ителис еще раз озвучил порядок проведения спаррингов и предложил выйти первому добровольцу. Как ни странно, откликнулась Десса. Отсалютовала посвященным рыцарям и обернулась к сокурсникам. Никто даже не шелохнулся, когда против нее встала Тэссория — первый договорной бой. Лана на них почти не смотрела. Отметила только, что движения Дессы стали куда увереннее и экономней. Она больше не била по мечу напарницы, а целенаправленно пыталась чиркнуть по доспеху, вынуждая Тэссу отступать и даже ставить магические щиты. В другой день Лана поразилась бы, как непутевая блондинка делает это без физической основы, но сейчас ее голова была слишком занята Рионом. Как сделать так, чтобы тебя вызвал парень, который не хочет с тобой драться? Который хочет подраться с другим. Он не станет выходить сам, поняла Лана. Дождется, когда перед трибуной встанет Маэдвель, и бросит ему вызов. Мэду он надоел еще зимой, но бой с Мэдом — это такая дрянь, на которую больше никто по доброй воле не подпишется. Выбирать тому будет не из чего. Если же она сама выйдет, то Рион не встанет ни за что, а вот Маэдвель как раз может, не упустит возможности унизить прилюдно, как она его, сломав тогда нос. Рион будет злиться еще больше, но это не то, чего ей хочется… — Эль. А у Мэда есть уговор? — Нет, — откликнулся Эльтару рассеянно. — Он бахвалился, что уделает любого, кто рискнет его вызвать. О, смотри, как удачно. Тэсса и Десса закончили, следующим пошел Селени. Против него встал Ирн. Лана покосилась на Аннориона. Тот по-прежнему сидел с очень сосредоточенным лицом и на выход друзей никак не отреагировал. Зато Маэдвель смотрел на них мрачно, но не дернулся. Ирнмар. Минус один противник из тех, кого он считал достойным себя. — Как там обходится боковой блок?.. — Что? — Лана недоуменно воззрилась на Эльтару. Она как будто что-то пропустила. Он улыбнулся. — Шутка. Я все помню. Так ничего и не поняв, она перевела взгляд на сдающих. Селени действительно оказался очень жестким в атаке, когда не щадил. На занятиях обычно нет времени смотреть на других. Может, сейчас стоило. Тем более что сегодня они должны были показать лучшее, на что способны. Если бы еще она могла сосредоточиться… Спарринг прошел стремительно и яростно. В конце Цисса укрыла обоих щитами, чтобы они могли без вреда друг для друга показать магический потенциал. Ирнмар и Селени обменялись серией усиленных Светом атак и остановились сами, не дожидаясь команды инструктора. Поднялись следующие… Рекруты отстреливались один за другим, переходя с их трибуны на места за спинами инструкторов и верховной леди. Эльтару больше не заговаривал с Ланой. Временами поглядывая в его сторону, она видела, как он подкатывает к небу глаза и беззвучно шевелит губами, будто напряженно что-то высчитывая. Лана не стала его отвлекать. Когда их осталось вдвое меньше от первоначального, она, то и дело косящаяся на мешающую ей спокойно жить парочку, заметила, как Маэдвель толкнул в плечо одного из своих приятелей. Тот вышел. Эльтару пихнул в бок сидящего по другую от него сторону Аэнвиля. — Вызови его! — Я?! — С меня десять бутылок любой марки! У Аэнвиля сверкнули глаза, и он встал. Остальные остались на месте. Эльтару выдохнул. — Остались две пары. — Что все это значит? — Что за вино мы платим пополам. — Эль?.. Он не ответил и промолчал так до конца боя. Противники еще стояли, ожидая разрешения инструктора присоединиться к сдавшим, когда Эльтару сжал ее руку. — Идешь следующей, — шепнул он и вышел на освободившуюся площадку. — Эльтару Санфейвер! — объявил Ителис для принимающих. Или скорее даже только для леди Лиадрин. Никто из оставшихся не шевельнулся. У Ланы быстрее застучало сердце — до нее начала доходить выстроенная комбинация. Две договорные пары, Аннорион и Мэд. И все считают, что Эльтару будет драться с ней. Пауза затягивалась. — Нет желающих. Выбирай сам, — распорядился Ителис. Эльтару заложил обнаженный меч за голову и лениво потянулся. — Маэдвель Стальное Перо. Лана резко повернулась. На лице Маэдвеля кислое выражение уступило место удивлению, а вслед за этим распустилась хищная улыбка. Он с довольным видом встал, покровительственно махнув рукой оставшимся двум приятелям. Лана перевела взгляд на Риона. Тот был в ярости. Буравил удаляющуюся спину Мэда так, словно от него уходила дичь, которую он загонял неделю. Он повернул голову к ней и встретился глазами. Лицо Аннориона медленно налилось краской. Он все понял. Понял, как его обыграли, понял, что деваться некуда, друзья уже не смогут помочь. Лана спокойно улыбнулась. Он даст ей бой. Хочет этого или нет.
Давайте еще немножко поговорим о войд-эльфах, которых я не люблю :З (и вот здесь все, кто не готов травмироваться о чужое мнение, отличное от вашего, должен развернуться и стройными рядами дальше не читать)
читать дальшеНедавно я прочитала такой тезис, что говнокипение вокруг войдов завязано на том, что им недодали бэкграунда в отличие от тех же шалдораев и лосяш, моделька – тупо перекрашенные блады, ну и вообще все с этими эльфами понятно: Альянс ныл долгие годы и наныл. Хз, может, где-то реально кипит что-то подобное, я, честно, не встречала. Хотя возможно стоит просто зайти на оффорум и найти там очередной сильваносрач И в ответочку автор тезиса утверждает, что это глупо, потому что даже на таком бэкграунде можно создать интересного персонажа с интересной историей. Это все очень смешно, потому что, да, интересного персонажа создать можно из чего угодно, но целый (и, уверена, немаленький) пласт комьюнити хейтит ебаных войдов не за отсутствие собственной столицы и крашенную модельку, а потому что эти ваши войды обыкновенный гондоны. Простите, ребята, которые за них играют, симпатизируют и прочее, но я буду называть вещи своими именами.
Давайте немножко в лор. Чего хотел Умбрий? Умбрий хотел исследовать Бездну, а Роммат запретил. Наверное, верховный магистр дурак, что запрещает потенциально опасные исследования? Ок, Умбрий и его коллеги очень самоотверженны и готовы стать вне закона, лишь бы принести своему королевству пользу. Дальше они натыкаются на записи Дар’кхана, работавшего в той же области. И все еще рискуют продолжать. Дальше случается Аллерия, далее случается пиздец, далее случается присяга Альянсу.
Это были голые факты. Также факт, что без Аллерии и героя Альянса войдов бы сожрали. Еще факт, что все свои опасные исследования, оправдываемые желанием защитить Кель’Талас, Умбрий несет под синие знамена.
Что здесь не так?
Не так здесь то, что знание, ради которых Умбрий и ко благородно жертвовали всем во имя Родины, отдают вражескому военному блоку, потому что дома обидели. Закономерно? Да, в общем-то, да. Войды хорошие? Войды гондоны, предавшие свою страну за печеньки.
Нет, ну нравится вам вся эта история, - да пожалуйста. Но имейте совесть признать, что вас тупо купили. Что патриотизмом там не пахло изначально, только жаждой силы. Что родному государству вы показали хуй и понесли «выстраданное на его благо» в Альянс тешить свои обидки. Причины были. Выбор тоже был. Войды его сделали.
Я уже писала в твиттере и напишу еще раз, что те, кто искренне любит Кель’Талас (не красивых эльфиков, не пышные декорации, не пафосные страдания ради пафосных страданий, не расовое масс-сало, не принца Келя и не кельдорай отдельно, синдорай отдльно, а Кель’Талас целиком и полностью, со всей его историей от Дат’Ремара до Терона, с расовым менталитетом, снобизмом, зависимостями, победами и поражениями), те никогда не полюбят войдов. Не полюбят и не простят.
Мне очень смешно видеть сказочные теории о том, что передача войдов в Альянс была инициирована сверху, что Терон готовит почву для еще одних переговоров, что войды могут быть реальной политической силой… Это такой бред. По сути даже Альянсу они нужны сугубо как биологическое оружие. Их используют и выбросят, они в этом блоке стоят еще меньше воргенов, потерявших Гилнеас. Потому что воргены могут (гипотетически) отстроить свое королевство или основать новое, у них есть человекорсурсы и целый король. А войды – маленькая группа изменников на лоскутке Бездны. Они не государство, не народ, они - просто пачка мутантов, которых бывшие сограждане сожрут, даже если вдруг Кель’Талас упадет к ним в руки.
С задних рядов мне подсказывают, что правящее трио Кель’Таласа обвиняют в излишней жестокости по отношению к войдам. Да непростительную мягкость к ним проявили. Такие исследования надо либо сразу брать под государственную эгиду, либо уничтожать исследователей к херам. Тоже сразу
Я краем глаза наблюдаю за фандомными тусовочками (что долетает, а долетает мало) и в принципе понимаю чужое нежелание наступать в дерьмо. Но это не мешает мне удивляться, как такие няшки-ромашки в нашем мире выживают вообще. В том, что перекрутило меня в мои 17-20, они бы точно не выжили.
Но я – админ ролевого проекта, некогда – модер форума местной ролевой тусовки (которого админы просили инициировать срачи, когда становилось совсем тухло), гейм-мастер живых игр и (по некоторым непроверенным слухам) человек, который убил ролевое движение на Сахалине, – по-прежнему ничего не знаю о срачах :Р (почти (с) какие-то ноунеймы с фикбука)
Кожаное днище, говорили они. Мал для героика, говорили они. 890 - закрыл обычку. 930 - гер до шиварр. После рт пошел и сделал. Фыф.
Ниче писать не буду про то, какой я крутой. 940 - лютый овергир. Просто. Просто не заслакать. Совсем не те эмоции, когда добиваешь Круула за стан, а иначе - он тебя.
Какой-то кусок...Наступление захлебнулось. На невообразимо долгое мгновение Лириэн поверила, что сейчас маги переломят ход битвы. И тогда она увидела всадника. Армия врага стягивалась в кулак, и только вокруг него оставалось свободное пространство, будто приближаться к нему боялись даже мертвые. Неспешно цокали по мостовой копыта коня-скелета. На расстоянии от него шли пешие — неотличимые друг от друга фигуры в длинных балахонах. Они остановились тогда же, когда встал конь, и его всадник поднял сверкнувший голубым сполохом клинок. Идущие за ним воздели к небесам руки. Низкий утробный гул докатился даже до башни, где засела троица невольных наблюдателей. Гнетущее ощущение чего-то неотвратимого и страшного навалилось на плечи вместе со сгустившимся воздухом. На доли секунды показалось, что остановился весь мир. А потом залитый кровью Королевский бульвар содрогнулся. По ковром устлавшей плитку мертвой массе прошла судорога. Оставленные нежитью позади растерзанные мертвецы вставали. Вставали перемолотые големами, пробитые стрелами, засыпанные камнями трупы нападавших. Трескалась земля. Фигурная плитка вздыбилась. Из-под нее брызгала фонтанами земля и рвалось… рвалось что-то жуткое, бесформенное и безобразное. Мигнул один из щитов — возможно, кто-то из поддерживающих его магов просто не устоял на ногах. Но этого хватило, чтобы в брешь хлынул поток чудовищ, сметая все на своем пути. Вспыхнула огненная аркана, на подступах к порту завязался магический бой. Когда успели отступить лучники, Лириэн не заметила. Она во все глаза смотрела, как рушатся один за другим щиты и чародейные големы становятся островками в заполонившем бульвар море нежити. Один из них замер, лишившись управляющего. Маги отступали, теряя бойцов. Словно последний аргумент, они пустили огненный вал, выкосив начисто первые ряды нападавших. Остановившиеся големы, покрытые копотью от прошедшего огня, но еще целые, снова вздрагивали. Выше огрызающегося боевого отряда, взбежав на ступени, ведущие непосредственно к пристани, встал один из магов, подняв обе руки, по которым пробегали фиолетовые разряды. Он двигал ими так тяжело, будто ворочал каменные валуны. Вспышки арканы текли по его плечам, по рвущемуся под ветром одеянию, даже по длинным черным волосам. Сверху спикировала горгулья — ее сбили на подлете огненной глыбой, впечатав в мостовую. Маг даже не шелохнулся. «Он держит всех лишившихся управления големов», — поняла Лириэн. Один. В этот момент чародей выпрямил руки, будто толкнул что-то перед собой, и конструкты ринулись в атаку. Они больше не пытались сдерживать нежить: големы прорывались к замершему посреди бульвара всаднику. Их встретили поганища — огромные кадавры, возвышающиеся над темной массой мелких прислужников. Они не могли опрокинуть волшебные конструкты, но здорово задержали их, а в это время от окружавших всадника приспешников отделились несколько, более остальных напоминавших людей. Они обошли големов без боя и пробились вперед сквозь ряды успешно сдерживаемых магами мертвецов. Настоящий шквал огненных заклинаний поглотил их, заставив Лириэн зажмуриться. Сквозь слезы она увидела, как из пламенного безумия вырвалась одна — тонкая, маленькая — женщина. С длинным мечом в занесенной руке. Белые волосы рвались за ее спиной вместе с драным алым плащом с гербом Луносвета. У Лириэн кольнуло сердце — что же это? Почему это?.. Стремительная фигурка летела вперед, разрубая встающих на пути магов. Вокруг нее вспыхивала прозрачная зелень, в которую врезались огненные стрелы и шары — и тухли. Чародей на лестнице заметил бегущую к нему воительницу. Аркана в его руках полыхнула ярче. Скрежет и чавканье: магические големы тоже устремились в атаку, смяв даже огромных кадавров. Но они не успевали. Между магом и перебежчицей оставались считанные ярды. Он не выдержал. Сноп арканных стрел сорвался с воздетых рук. Големы встали. Первый залп разбился о магический щит, укрывающий женщину, второй, третий… Следующим ее прошило насквозь, но она не остановилась. Не остановилась даже тогда, когда аркана в клочья изорвала ее спину вместе с вышитым фениксом на плаще. Лириэн зажмурилась. Ей показалось, она слышит хруст ломающихся ребер, с которым меч прошел сквозь грудную клетку мага и вышел с другой стороны. Двое упали вместе — и пропитанный кровью плащ стражи Луносвета накрыл их, как саван...
Если задуматься, двенадцать лет назад было так же - холодный июнь, холодные батареи, сырая мерзость, от которой пытаешься спрятаться под теплым душем, выгнать сырость из самых костей. Потом я встряхивалась, включала неиссякаемый оптимизм, который, разумеется, был очень даже иссякаемым, потому что сама я скорее унылое оно, чем вечный двигатель. Но тогда я хватала гитару, спускала половину своей смешной стипендии на кулек черешни и бежала к тем, кого считала друзьями. Играла собственные песни, гадала на таро, красила ногти в черный и мечтала о косухе. Сегодня я тоже крашу ногти в том числе в черный - однотонный маникюр не в моде. Кто бы мог подумать, что в моде будет то, чем я баловалась в школе с дешевыми быстросохнущими лаками с тонкими кистями. Картинки. Нэйл-арт, простигосподи или как это сейчас называется? Я не слежу за модой, просто смотрю на руки своих клиенток и попутчиц в набитом автобусе, отмечаю - вот это когтищи, как она живет с ними вообще? А вот это сочетание интересно, так можно попробовать. И рисую кошачьи рожицы гелевыми ручками, потому что Настенька когда-то сказала, что рисовать можно чем угодно, даже акварелью и гуашью. Гельками рисовать проще, сложно только покрыть потом финишным слоем лака и не размазать...
Все идет по кругу. Почему бы завтра не купить пакет черешни по дороге домой, ожидая вечером няшу (которая скормит весь пакет мне, потому что черешня красная и лучше не рисковать, а я всяко не лопну, не дождутся). Только гитару я не возьму. Жалко маникюр и пальцы.
Истории нулевых делают меня слишком сентиментальной.
В зале было сумрачно из-за обилия синих занавесей, плохо пропускающих свет. Вместо живой музыки — зачарованные инструменты: духовые и скрипка. Они негромко наигрывали минорную мелодию, создавая ненавязчивый фон к шелестящим вокруг разговорам. Помимо рекрутов Лана, смутившись, отметила присутствие нескольких посвященных рыцарей из числа знакомых — Цисса и Ителис, например, были здесь. — Инструкторы? — шепнула она Эльтару. — Серьезно? — Орден выкупил зал. Но не волнуйся, старики сюда не придут. Она рассеянно кивнула, все еще глядя на двух рыцарей, неслышно беседующих о чем-то с высокими бокалами в руках. Струящееся платье на инструкторе магической подготовки смотрелось непривычно, но, пожалуй, естественней, чем доспехи, в которых она появлялась на площадке. — Начинать стоит с легкого, — Эльтару отвлек ее, сунув под нос бокал. — Надеюсь, ты догадалась перекусить? Лана уклончиво пожала плечом, но ему подтверждения и не требовалось. Слегка сжав пальцы ее свободной руки, Эльтару устремился между занавесями к одной из знакомых компаний. — Вечное солнце направляет нас. Троица ответила им кивками. Ирнмар и Селени вежливо улыбнулись, скользнув по Лане любопытными взглядами — насколько это позволяли приличия. Аннорион только приветственно дернул головой и отвернулся. — Первый за пролитую кровь? — Эльтару приподнял бокал. — Первый мы уже пили, — покачал головой Селени с притворным укором. — Вы припозднились. — Вы не знаете, через что мне пришлось пройти. — Через что-то… хм. Приятное? — Ирнмар кивнул на подпорченную прическу однокурсника. — Если ты считаешь приятным, когда тебя сначала гоняют по двору палкой, а потом окатывают ледяной водой, — пожаловался Эльтару. — Язва Харис развлекает гостей весьма оригинально. Ребята сдержанно рассмеялись. — За пролитую кровь, — он все же поднял тост. — Пусть она не будет напрасной, — ответили Селени и Ирнмар почти хором. — Мы отомстим, — бросил молчавший до сих пор Аннорион с каким-то особенным ожесточением и, не дожидаясь остальных, опрокинул свой бокал. — Справедливость восторжествует, — добавила Лана и тоже пригубила. Эльтару ополовинил свой бокал и кивнул троице, очевидно чувствуя себя лишним в их компании. Они с Элланой двинулись дальше по залу в поисках свободного места. Впрочем, гостей в таверне было не так уж много, так что вскоре они приземлились на мягкий уголок за круглым столиком. — Есть расческа? — поставив бокал, Эльтару провел ладонью по волосам и, махнув рукой, развязал ленту. — Держи, — Лана нашла для него маленький костяной гребень, немного покопавшись в шелковом мешочке, висящем на запястье. Самое большое неудобство в этих красивых платьях — полное отсутствие карманов. А поясная сумка не к каждому пойдет. Точно не к этому. — Оставь распущенными. Пока Эльтару пытался пригладить непослушные лохмы, она от нечего делать тянула вино. В ярком фруктовом букете особенно ощущалась спелая малина. Вино было сладким и как-то совершенно не соответствовало собравшему их поводу. Слишком легкомысленное. — Рион совсем угрюмый, — заметила Лана. — Это из-за… сегодня? — У Сильверфлэймов погибли оба родителя, — Эльтару знал все и обо всех. — Но это не из-за них. Он ходит угрюмый с того дня, как ты сломала Мэду нос. И чем дальше, тем злее становится. — Почему? — Потому что кого единственного поставили с девочкой на вступительном? — почти что пропел он и закатил глаза, словно эта песня ему изрядно надоела. — А еще эта девочка дала Маэдвелю по роже, а он не может. Лана вспыхнула и уткнулась взглядом в бокал. — Да ясно же, что он просто не ждал, что я ударю… — Не бери в голову, — Эльтару вернул гребень и посмотрел на нее серьезно. — На самом деле, Рион тоже та еще птица. Он не дурак был показать свое превосходство в спаррингах, если партнер оказывался менее опытным. А Сильверфлэйма, между прочим, фехтовать учили с детства. Но теперь он уперся в Мэда, которого тоже учили, причем явно пожестче. Риона бесят его насмешки, бесит, что не он не может его победить, а еще ему никак не дается Свет — и это тоже его наверняка бесит. Ему здорово подрезали крылья, так что ничего удивительного, что он ходит угрюмый. Лана не нашлась, что ответить. Эльтару почти не рассказывал о взаимоотношениях в Ордене, им было о чем поговорить помимо сплетен. К счастью, от необходимости как-то комментировать это ее избавила поставленная на столик между ними бутылка. — Я принес дань яблочному лорду. Можно присоединиться? — С данью — можно, — великодушно разрешил Эльтару. Подошедший придвинул еще одно кресло. Аэнвиль. С этим юношей Лана, помнится, один раз фехтовала, но как это было — уже забыла. Стало быть, посредственно. Больше ничего она вспомнить не смогла, но вежливую улыбку изобразила. — Познакомь нас… — Аэнвиль повернул к ней голову и осекся. — Позволь представить тебе леди Эллану Салтерил, — развеселился Эльтару, наблюдая, как однокурсник стремительно краснеет. — Сегодня — без доспехов. — Наших девушек в платьях совсем не узнать, — смущенно пробормотал Аэнвиль. — На следующее такое мероприятие приду в мужском костюме, — фыркнула Лана. — Не надо, — поспешно возразил юноша. — Вы все сегодня очень красивые. Перехватив его взгляд, брошенный в сторону, Лана увидела Тэссу и Дессу, как обычно, вместе. В обязательном сегодня красном рыжая сливалась в невыразительное пятно, а ее белокурая подруга, напротив, казалась еще нежнее и беззащитнее. — Выпьем же за то, — Эльтару оперативно прикончил остатки фруктового вина и взялся вскрывать бутылку, — чтобы наши женщины чаще ходили в шелках, а не в доспехах! Лане пришлось залпом опустошить свой бокал, чтобы Эльтару наполнил его заново. Они выпили. Аэнвиль принес сухое. На контрасте оно показалось почти кислым, а горло засаднило. Но второй глоток дался легче, за ним еще — и вот уже распустилось чудное послевкусие ранних вяжущих язык яблок и черной смородины. — Что-то дань не очень какая-то, — покривился Эльтару. — Ты смотри на него, уже с чужого виноградника не принеси, — ничуть не обиделся Аэнвиль. — А не поднять ли нам за то, чтобы виноградников было хороших и разных по всему Кель’Таласу, а не только у яблочных лордов Санфейверов? — А поднять, — решил Эльтару и разлил по новой, до краев наполнив Лане недопитый бокал. — И чтобы больше никакого снега. В уголках глаз потихоньку начинало плыть, по телу расползалось расслабляющее тепло. Они умудрились влить в себя как-то слишком много за этот короткий промежуток времени — или дело в том, что со всей суетой, проволочками и Харисом Лана забыла поужинать. Чтобы совсем не опьянеть, она старалась растянуть, но ей постоянно подливали. Мальчишки увлеченно обсуждали виноград и едва не загубившую его зиму, то и дело соскакивая на взаимное подтрунивание. Ей было странно и участвовать в этом разговоре, и смеяться над ними, хотя оба становились забавными до крайности, распуская перья. Потом Эльтару решительно хлопнул ладонями по столешнице и объявил военный поход. Они взяли на баре еще две бутылки красного и присоединились к другой компании. Отвертеться от тостов не получалось. Легкие закуски были слишком легкими, а очередная шутка показалась слишком смешной, чтобы сдержаться, но никто не посмотрел косо, и Лана расслабилась. Но надолго они на одном месте не задержались. Эльтару таскал ее от столика к столику, каждый раз прихватывая какую-нибудь бутылку, далеко не всегда полную и вообще свою. Ощущение времени стерлось уже к четвертой перемене. Мелькали знакомые по тренировкам лица, темы перескакивали с охоты на разведение лошадей, а вот уже она сама увлеченно спорит о породах крылобегов. — Ладно-ладно, сдаюсь, я ничего не понимаю в птицах, — смеется Селени и поднимает обе ладони. Лана поворачивает голову и утыкается взглядом в Маэдвеля. Возмущенно вскидывает брови и решительно меняет столик сама. По дороге ее перехватывает за локоть кто-то из сокурсников, переливает в бокал светлой жидкости из кувшина с широким горлом. Она мешается с недопитым красным. Сверху плюхается зеленая слива. Лана благодарит, даже не посмотрев в лицо разливающего. Взгляд ищет, за кого бы зацепиться, цепляется. Лана идет туда. Что-то говорит про солнце. Вино невкусное — то ли оттого что смешалось, то ли само по себе. Лана долго думает, как выловить из бокала сливу без помощи рук, вздыхает и отставляет его в сторону. Ей тут же придвигают другой. — Как так получилось, что у леди шрам на лице? Лана поднимает глаза. Оказывается, ее снова вынесло Аэнвилю. — Я не дала залечить. — Почему? — удивился сокурсник. — Это очень важный шрам, — произнесла она со значением. В голове немного шумело, но речь оставалась трезвой. По крайней мере, так ей казалось самой. — Я получила его, когда подчинила Свет в самый первый раз. — Обожглась? — Разнесла к бесам усилитель. Это его осколок оцарапал мне щеку. — Нам не давали усилков… — пробормотал Аэнвиль растерянно. — Мы были далеко от источника, — пояснила Лана. — В Призрачных Землях. Я только пыталась почувствовать Свет. Наставник повесил на меня усилок, чтобы… результат был нагляднее, — ложь далась почти без усилия. — Это случилось как раз накануне экспедиции, в которой погиб отряд следопытов, сопровождавших мою сестру. Та игрушка спасла нам жизни — мне, сестре и еще одному парню-разведчику… — Стрессовая инициация. Она повернула голову. Третьей за столиком сидела Цисса Роза Рассвета. — У тебя нет проблем с контролем силы? Лана пожала плечами. — Все взрывается. Вдруг изменилась музыка, на которую она совсем перестала обращать внимание, такая та была монотонная. Теперь заиграл более бодрый и радостный мотив. Все трое отвлеклись, невольно устремив взгляд туда, где среди занавесей парили зачарованные инструменты. Цисса пристукнула каблуком. — Инструктор, а можно мне пригласить?.. — неожиданно подался вперед Аэнвиль. Женщина на секунду смешалась, затем рассмеялась этому порыву, отразившемуся на лице юноши смесью такого отчаяния и решимости, словно от ответа зависела его жизнь. — Я вернусь, — пообещала Цисса, поднимаясь и подавая руку. «Робкий», — подумала Лана. В спарринге он был робкий и в жизни тоже. А может, она это не вспомнила, а придумала только что, глядя как Аэнвиль удаляется с инструктором. В руке обнаружился бокал, и Лана поднесла его к губам уже машинально. Вино казалось густым и темным, как настоящая кровь. — Как ты умудрилась оказаться одна? — на место Циссы приземлился Эльтару. — Они ушли танцевать, — Лана вяло помахала рукой, не уточняя, кто — они. Эльтару кивнул на бокал со сливой. — Чей? — Был мой. Он придвинул вино к себе, явно тоже заинтересовавшись, как выловить оттуда плод, но стенки были слишком высокими даже для некультурного способа. Эльтару вздохнул и сделал единственное, что было возможно в данной ситуации — выпил. — Фу. Никогда не буду заказывать здесь розовое. — Это не розовое, — отозвалась Лана меланхолично. — Это в мое красное кто-то вылил белое сливовое. — И слива тоже невкусная, — подытожил Эльтару и бросил в опустевшую тару маленькую косточку. — Почему ты грустишь? Она снова пожала плечами. Вопрос был странный. — Разве сегодня не день, чтобы грустить? — Я не хотел спрашивать… — Эльтару отвел взгляд. — У тебя погиб кто-то? Лана отрицательно качнула головой и с преувеличенным любопытством уставилась на поднятый к глазам бокал. — Тогда сегодня день, чтобы радоваться. Эй! — он легонько ткнул ее пальцем в плечо. — Мы живы. Наши родные и близкие — тоже. Мы не забудем тех, кто принял этот страшный удар. Но они погибли, чтобы жил Кель’Талас. Чтобы другие могли стать счастливыми. Понимаешь? Она не очень понимала, но предпочла промолчать. — Ладно, — Эльтару встал. — Никуда отсюда не уходи. Я сейчас. И он стремительно куда-то умчался, расталкивая прозрачные драпировки руками. Лана снова осталась наедине с бокалом. Странный вечер. Сначала ей было интересно, потом, пожалуй, даже весело. Теперь же накатывала какая-то апатия, клонило в сон. — Вечное солнце направляет нас. Лана устало подняла глаза. Тэсса и Десса опустились в освободившиеся кресла, не спрашивая разрешения. Впрочем, она ведь тоже не спрашивала. — Мы решили скрасить твое одиночество, — улыбнулась Тэсса. — Я жду Эльтару. — Вот как? — приподняла брови Десса. — Обещал тебе танец? Лана снова покачала головой. — Мужчины, — скорчила гримаску рыжая. — Им лишь бы залиться по самое горло и хвастаться друг перед другом, как они хороши с железками. — У тебя красивое платье, — сказала Тэсса. — Спасибо… — пробормотала Лана, украдкой высматривая среди занавесей Эльтару. Эти прекрасные создания только подсели к ней, а уже утомили необходимостью судорожно думать, как ответить. Лану, как и любого ребенка высокой фамилии, учили правильно говорить в любых ситуациях и окружении, но она всегда предпочитала собственные увлечения возможности закрепить эти знания на практике. — Да, очень удачный фасон, — протянула Десса. — Портной молодец, сумел скрыть твою плоскую грудь и не подчеркнуть при этом ширину плеч. Где ты обшивалась? — В ателье Килена, что на Базарной площади, — холодно ответила Лана. И вспомнила, как заочно поссорилась с Дессамин зимой, чтобы сейчас ждать от той чего-то хорошего. — Но твой портной тоже хорош. Жаль только, что сегодняшний день обязывает к красному. Хотя изумруды могли бы это спасти. — Пожалуй, — улыбка Дессы застыла. — Она сама шила это платье, — вставила Тэсса с искренней гордостью за подругу, будто не замечая подтекста в их обмене любезностями. — И мое тоже. — Я могла бы изготовить для вас украшения по цене материалов, — попыталась смягчить Лана, почему-то почувствовав себя неловко перед этим по-детски наивным созданием. — Ты в этом разбираешься? Удивительно, — фыркнула Десса. — А кулон просто сменить забыла? Серебро явно не для этого наряда. Лана невольно потянулась к горлу и наткнулась пальцами на феникса, перелитого из оправы того самого усилителя. — Это не украшение. Я его не снимаю. — А что? Медальон? — оживилась Тэсса. — От жениха? Лана едва не поперхнулась и поспешно уткнулась в бокал. И чуть не поперхнулась еще раз, потому что за спинами неразлучных подружек увидела хорошо знакомого ей рыцаря крови. И приближался он прямо к ним. Прямо к ней. — Леди позволит мне один танец? — Вранеш галантно протянул ей руку, слегка наклонившись. Иссиня-черные волосы шелковистой волной скользнули по его плечу. У Ланы болезненно трепыхнулось сердце. Кончики ушей защипало. — Я не… — едва пролепетала она. Внутри все словно смерзлось, а лицо наоборот пылало так, что, казалось, брызни водой — зашипит. Что сейчас о ней подумают эти две канарейки-сплетницы? Что подумает он? — …не танцую… Тонкие брови Вранеша поползли вверх, четко очерченные губы дрогнули. Он хотел что-то сказать, но не придумал, как сгладить неловкость. Лане захотелось провалиться. — А я танцую, — громкий голос Дессы разодрал эту безобразную паузу, в которой Лане уже начинало не хватать воздуха. — Если воитель не против. Она чарующе улыбнулась и кокетливо взмахнула длинными ресницами. — Конечно, — облегченно согласился Вранеш. Оглушенная Лана смотрела вслед уже второй паре, отправившейся туда, где было посвободней от столов и драпировок, и силилась вдохнуть. Наконец, пронзившая ее внутренности сосулька растаяла и обрушилась тяжелым водяным комом обиды. У нее только что увели Вранеша. Лана шумно оттолкнула от себя бокал и вскочила на ноги. От ее резкого движения тоже смотревшая вслед подруге Тэсса испуганно шарахнулась. Две маленькие стервы. Они еще и растрещат об этом на всю казарму. Лана рванулась было прочь от вылупившейся на нее блондинки и чуть не врезалась в выросшего на пути Маэдвеля. — Ты меня чуешь что ли, Салтерил? — усмехнулся он. — Не сбежишь. — Что тебе нужно? — Потанцевать? — Нет, — выплюнула Лана и попыталась пройти мимо, но Маэдвель перехватил ее за плечо. Рука дернулась сама. Почти без замаха. Однако в этот раз кулак уперся в подставленную ладонь. — Больше не сработает. — Отпусти меня сейчас же, — процедила она. — А иначе? — Маэдвель улыбнулся как оскалился. — Иначе подеремся, — сказала Лана, глядя ему в глаза. — И в этот раз у тебя ни меча, ни доспехов. Она почувствовала, как сжимаются пальцы на плече, и уже почти решила ударить. Но тут на Маэдвеле повисла Тэсса. — Потанцуй со мной, пожалуйста, — взмолилась она опасно подрагивающим голосом. — Или что, она лучше только потому, что дочь лорда?! Маэдвель медленно выдохнул и улыбнулся почти нормально. — Нет. Конечно, нет, — сказал он мягко — Лана даже не думала, что он так умеет. — Пойдем. Маэдвель разжал хватку, не удостоив ее взгляда, и взял под руку расцветшую на глазах Тэссорию. Ситуация повторялась почти в точности. Лана сжала зубы. Сначала у нее увели рыцаря, с которым она могла бы потанцевать, теперь увели мерзавца, на котором можно было сорваться. Самое время идти плакать в дамской комнате. Лана задержала дыхание на вдохе, досчитала до десяти и пошла к бару. Табуреты у стойки были высокие и неудобные, но она влезла. Координация оставляла желать лучшего, хотя Лане казалось, она протрезвела полностью от всплеска эмоций. — Сверх оплаченного? — спросил трактирщик — приятной наружности мужчина, улыбнувшийся, как ей показалось, с участием, но задавший только этот вопрос, за что Лана была благодарна. Она вытряхнула раскатившееся серебро из кошелька. — Мне нужно что-нибудь отвратительно сладкое. — Прям отвратительно? — уточил трактирщик. — Да, — Лана мрачно кивнула. Он смахнул монеты в широкую ладонь и, вынув из-под стойки бутыль с длинным тонким горлышком, нацедил из нее янтарной жидкости в чистый бокал, после чего оставил Лану в покое. Вкус казался смутно знакомым. Трактирщик выполнил ее пожелание наполовину — было действительно сладко. Вино отдавало поздним летом, медом из мироцветов и… абрикосами. Лана невольно улыбнулась этому забавному совпадению, а потом вспомнила: это же вино они пили перед отъездом с Флайран. Это — или очень похожее. Лана специально не оборачивалась назад. Так и сидела, уткнувшись взглядом в столешницу, чтобы не смотреть, как кружатся Десса с Вранешем, и глотала вино и свою обиду. Она сама упустила шанс, но от этого было только гаже. Залить это бокала не хватило. Она попросила еще. И только тогда заметила, что не одна по эту сторону стойки. Ее соратник по стакану оказался рыжим. Он сидел через два табурета от нее и, кажется, сидел давно. Почувствовав, вероятно, чужой взгляд, он повернулся, и Лана узнала Аннориона. Удивительно было видеть его здесь, когда где-то в зале развлекались его друзья. Поругались? Ушли танцевать с девчонками? Хотя девчонок разобрали, остались разве что дамы постарше… Лана поймала себя на том, что смотрит неприлично долго, и вернулась к вину. У Риона, оказывается, был шрам на пол-лица. Он прятал его за длинной челкой, да Лана и не приглядывалась никогда, а уродливая бугристая линия, меж тем, рассекала бровь и щеку, портя красивый в целом облик. Всплыл звучавший уже сегодня вопрос: почему не залечили? Почему не залечили шрам у Хариса? Не успели, некому было, так сложились обстоятельства. Но Харис был воином еще до того, как стал рыцарем, а Рион — максимум, на пару лет старше нее, и единственная война, которую он мог видеть — нашествие нежити. Сильверфлэймы-старшие погибли — при штурме? Они ведь жили в Луносвете. Защитили сына ценой своих жизней? Если подумать, у Риона была куда более серьезная причина рваться в рыцари крови. Может и справедливо, что на испытании они оказались в паре, и он смог произвести впечатление на принимающего Баки. Даже за ее счет. Лана почти готова была простить его за это и смириться. Но сам Рион как будто считал спарринг с ней чем-то постыдным, иначе бы не велся на колкости Маэдвеля до сих пор. Вспомнив об этом, она разозлилась. О том, насколько слабой она была на момент вступительного испытания, мог судить только Баки и сам Аннорион. Даже только вернувшись в Луносвет с Харисом, она уже была куда лучше той себя и могла бы поспорить со многими из прошедших отбор рекрутов. Но Рион, похоже, до сих пор считал ее недостойной. Лана повернула к нему голову. Он сначала покосился, потом медленно повернулся тоже. Они хмуро смотрели друг на друга. Стоило поговорить. Выяснить уже раз и на всегда, кто здесь и что к кому имеет. Между ними даже воздух дрожал от необходимости этого разговора. Лана решительно допила свое вино и развернулась всем телом, чтобы спрыгнуть с табурета. И чуть не уткнулась носом в появившуюся буквально из ниоткуда широкую мужскую грудь. Лана удивленно воззрилась на кулон с крупным рубином на золотой цепочке. Приглушенный свет таинственно играл в гранях кровавыми переливами. — Тебе, кажется, хватит. Она медленно подняла голову. Эльтару улыбнулся и, подав руку, помог спуститься на пол. — Пойдем уже отсюда. — Нет… — Пойдем. Он положил ладонь ей на талию, настойчиво направляя к выходу. Лана послушно шла, размышляя, должна ли сбросить его руку. В стороне нарастал какой-то шум и крики. — Ты! Ты прекрасно обо всем знала — и все равно сделала это! Мне назло! Посреди зала, там, где оставалось свободное от столиков место и танцевали немногочисленные пары, друг против друга стояли Тэсса и Десса. Рыжая обвинительно тыкала пальцем в грудь подруги. — Все, что тебе нужно, это статус! — срывающимся голосом кричала в ответ Тэсса. — А о моих чувствах ты подумала?!.. Эльтару толкнул дверь и вытащил Лану на улицу. Звуки отрезало. В Луносвете успела наступить ночь. Эллана немного дезориентировано смотрела по сторонам, пытаясь сморгнуть алкогольный туман, пока не поняла, что туман настоящий. Белые здания размывались в прозрачном молоке, было душно и тихо, только где-то на другом конце улицы глухо прозвучали шаги городского стражника. В такой тишине, поразительной после шумной таверны, было неловко разговаривать, да и Лана не знала, о чем. В ее мыслях тоже растекся какой-то туман — ни одной четкой. С Эльтару, наверное, случилось то же самое. Только дойдя до площади Солнца, он вслух вздохнул: — Если я тебя в таком виде верну Харису, то точно останусь без ушей. Эллана слабо улавливала связь между его ушами и наставником, но пожала плечами и предложила: — Тогда пойдем к морю. Ей тоже не особо хотелось возвращаться домой сейчас. Дорога к старому порту в темноте отличалась до неузнаваемости. В окрестностях бульвара, где не работало уличное освещение, было даже немного жутко, но зато, когда они, наконец, выбрались на насыпь и в лицо повеяло морской прохладой, Лана расплылась в счастливой улыбке. Она первая сбежала по камням к пляжу, умудрившись ни обо что не запнуться, и, почувствовав в сандалиях песок, раскинула руки навстречу водному простору. Ветра не было — бриз дул с берега, и высокие стены Луносвета прикрывали от него двоих выбравшихся на пляж в неурочный час. Было свежо. Влага, от которой отяжелела одежда, здесь не душила так, как в городе. Дышалось легче. Темные волны разбивались о сушу где-то далеко, обнажив широкую полосу мокрого песка. Шел отлив. — Спасибо за это место, — пробормотала Эллана. — Ты мне? — удивился Эльтару. Она, смеясь, схватила его за руку и закружила по пляжу. — Стой! Осторожно… Подожди, я разобью!.. Он вырвался, неловко пытаясь прижимать один локоть к боку, и вытащил из-под рубахи очередную бутылку вина. — Я по привычке прихватил, — ненатурально смутился Эльтару и шаркнул носком по песку. Лана фыркнула. Кружиться больше не хотелось. Она задрала голову к небу, потом огляделась вокруг на предмет плавника и битых ракушек и по-простому завалилась на спину. Эльтару немного потоптался и, вкопав свою бутылку, растянулся рядом. Они лежали на расстоянии вытянутой руки, голова к голове так, что, повернувшись, могли увидеть лица друг друга. Лана смотрела на звезды. Здесь, где флер городской магии почти рассеивался, они казались ярче и красивее. — Как ты отдала Вранеша Дессе? — через некоторое время подал голос Эльтару. — Он что, перепутал? — Пере… что?.. — Лана растерянно повернулась к нему, а потом в ее голове будто что-то щелкнуло. — Что?! Это ты его подослал?! Она даже приподнялась на локтях, возмущенно хватая ртом соленый воздух. — Не подослал, а подсказал, что одна леди вовсе не против с ним потанцевать, — рассмеялся Эльтару. — Сваха! — Лана кинула в него песком. Эльтару закрылся локтем, но она все равно попала, потому что метила в бок, а не в лицо. — Так что пошло не так? — спросил Эльтару, отсмеявшись. Лана сердито сопела. — Ну-у!.. Мне извиниться? Прости! — Я отказалась с ним идти, — буркнула она. — Только не говори мне, что из-за того, что я сказал тебе никуда оттуда не уходить, — простонал Эльтару. Лана вспыхнула, вспомнив, что об этом-то она забыла еще раньше, чем получила приглашение на танец. — Нет, — она обняла себя руками, снова глядя в ночное небо. — Просто… В последний раз я танцевала еще до падения Солнечного Колодца… — Лана нахмурилась, пытаясь припомнить, когда Флайран удалось выковырять ее из библиотеки или мастерской между поездками на охоту и собственными занятиями, чтобы разучить какой-то новый танец. — Задолго до. Я понятия не имею, что сейчас модно, тем более, в столице… — Я понял, — вздохнул Эльтару. — Извини, об этом я как-то не подумал. Правда извини. Но зато теперь я знаю, чем можно разнообразить наши танцы на заднем дворе! — Да зачем… — Лана коротко рассмеялась. — Больше я на такие посиделки ни ногой. Придумать бы, как на следующей тренировке от этих стерв отбиться… — Тэсса и Десса ничего тебе не сделают, — сказал Эльтару с непоколебимой уверенностью, заложив одну руку под голову. — Обсуждать будут скандал, который они друг другу устроили, когда мы уходили. К тому же, мы ушли вместе. Они могут решить, что ты отказалась танцевать, потому что мы пара. Лана нервно фыркнула, полежала немного и снова повернулась лицом к нему. — А мы не пара? Эльтару тоже повернулся, немного неуверенно оттянув уголок рта. — Да с утра, вроде, не были? Она густо покраснела и зажмурилась, досадуя на саму себя. — Ну, в смысле… — со звездами объясняться было проще, Лана отвернулась. — Просто ты… Эээ… Короче, один юноша заботился о моей старшей сестре почти так же, как ты обо мне. Я знаю, что она ему нравилась. И она прекрасно знала, что ему нравится, но делала вид, что все так и должно быть, не давая даже шанса на взаимность. До сих пор я об этом всем даже не думала, но, если что, не хочу так же, — выпалила она почти на одном дыхании. — А… Да нет. Лана неуверенно покосилась в его сторону. Эльтару улыбался небу. — В конце концов, я бы не стал заморачиваться сегодня с Вранешем, если бы хотел от тебя чего-то такого… — он слегка нахмурился и тоже скосил глаза. — Ты ведь тоже не хочешь? — Нет… — смущенно пробормотала Лана. — Ну и хвала Свету, — выдохнул Эльтару с таким облегчением, что она даже на секунду растерялась. Будто почувствовав, что сейчас может грянуть новый взрыв, он поспешно добавил: — Нет, ты не подумай. Ты очень красивая девчонка, с тобой интересно проводить время и очень легко. И я ценю это. У меня никогда не было такого друга, и я не хочу испортить эти наши отношения. Лана расслабилась и улыбнулась. Не глядя, протянула в сторону руку, и Эльтару, нащупав ее ладонь, легонько ее сжал. — Ну, и ко всему прочему, — он хмыкнул, — блондинки не в моем вкусе. — Вот этого ты мог и не говорить! — возмутилась Лана. Эльтару засмеялся. Она, подумав, перекатилась на бок, подтянувшись ближе не без помощи его собственной руки, и принялась колотить ладонями по плечам и груди, вызывая у него еще больше веселья. Он не слишком успешно пытался от нее заслониться, потом неожиданно рывком перевернулся и опрокинул ее на спину, прижав сверху. Тяжелый кулон стукнулся о грудь, распущенные черные волосы коснулись щеки. — Но, если хочешь, я могу научить тебя целоваться! — нахально предложил Эльтару, наклонившись почти нос к носу. Она моргнула. Дрогнули ноздри, ловя чужой пряный запах с пьяняще теплыми нотами вина. Рука зашарила по песку, нащупывая его влажную границу, и, сжав горсть, стремительно нырнула за шиворот. — Ай, холодно! — Эльтару взвился на месте, передергивая плечами и спешно вытаскивая полы рубашки, заправленной в штаны. Лана со смехом поднялась на ноги, оправляя платье. — Я сама с этим справлюсь как-нибудь, — пообещала она и огляделась в поисках какого-нибудь естественного укрытия. — Я сейчас. Не ходи за мной… Когда Лана вернулась, Эльтару уже вытряхнул ком мокрого песка из-под рубахи и теперь сидел лицом к морю, прикладываясь иногда к распечатанной бутылке. Стало как будто темнее. Она присела рядом, подогнув к груди колени. Эльтару машинально предложил вино. — Смотри, — указал он на море. Лана, наконец, поняла, что не так: погасли огни Солнечного Шпиля, плохо, но все же просматривающегося с этого пляжа. И у темной подошвы острова вспыхивали крошечные рыжие звездочки. — Они запускают свечки в лодочках в память о погибших, — сказал Эльтару со странным выражением — с отстраненной грустью, задумчивой такой. — Может, через несколько лет весь Луносвет станет так делать, и море будет выглядеть так, будто его подожгли… А я сегодня не взял лодочку. Но у меня никто и не умер. — У меня тоже… К счастью. Лана придвинулась ближе, вернув бутылку. Огоньки с такого расстояния едва можно было разглядеть. Их перекрывало волнами, они терялись то и дело, зачастую больше не появляясь, а иногда — наоборот, ярко, но ненадолго вспыхивая, — должно быть, когда свеча опрокидывалась и поджигала кораблик. — А через сотню лет это станет просто красивой традицией, — продолжил Эльтару. — По крайней мере, я надеюсь, что свечки в море будут гореть в память только об этом дне, а не еще каком-нибудь. Мы ведь сможем сделать это? — Конечно, — проговорила Лана. Глаза резало от попыток разглядеть далекие огоньки. Пить больше не хотелось, вино казалось простой водой с привкусом алкоголя. Она сделала последний глоток, снова получив бутылку, и притопила ее в песок между ними. Шелковые шлейфы платья трогал почти незаметный ветерок, вызывая мурашки. Лана прижалась к теплому боку Эльтару и положила голову ему на плечо. — Съездишь со мной летом к сестре в академию? — спросила она бездумно. — Погостим недельку. Я так соскучилась… — После экзамена. Вряд ли раньше отпустят. — Хорошо… — пробормотала Лана и зевнула. Наверное, она заснула. По крайней мере, очнулась Лана от холода, когда свечек в море уже совсем не было видно, хотя огни Солнечного Шпиля так и не зажглись. Шея затекла. Лана медленно выпрямилась, осторожно наклоняя ее в другую сторону. Эльтару встрепенулся и передернулся всем телом, словно намокшая птица. Бутылка стояла у него между коленей. Он привычным движением приложил горлышко к губам, запрокидывая голову, поморщился, взболтал у уха и с сожалением вздохнул. Похоже, там ничего не осталось. — Пойдем домой, — сказал Эльтару, поднимаясь. Лана кивнула. Она чувствовала себя сонной и пьяной. Насыпь из битого камня, на пути сюда показавшаяся гладким пандусом, стала почти непреодолимым препятствием. Лана висла у Эльтару на плече. Он героически тащил одной рукой ее, другой — проклятую бутылку, которую, впрочем, они скормили первому попавшемуся уборщику, стоило выбраться в обитаемые места. На крыльце дома наставника Лана целую вечность искала в своем мешочке ключ, потом так же долго пыталась попасть им в замочную скважину. Дремавший, прислонившись к двери, Эльтару чуть не провалился внутрь дома, когда эта дверь неожиданно открылась без Ланиного участия. — А что так рано? — хмыкнул Харис. — Рассвет только через два часа. — Не рассчитал припас, пополнить не было возможности, — пробормотал Эльтару и широко зевнул. — По-моему, она не очень-то веселая, — заметил Дыхание Света, критически оглядев свою покачивающуюся ученицу, перепачканную в песке, и посторонился, пропуская ее. — Она просто сонная. — Она все еще девственница? Лана возмущенно всхрюкнула, споткнулась на ровном месте и схватилась за стену. — Так точно, — без сомнений ответил Эльтару. — В смысле, «так точно»?! — она обернулась, пылая ушами. — Ну и дураки, — припечатал Харис. — Да что значит… Да откуда вы… Хватит ржать надо мной! — закричала Лана, видя, что смех разбирает обоих. — В кухне кофе, только сварил. Хочешь? — спросил Харис, не пытаясь сдерживать улыбку. Лана мазнула по нему мутным взглядом, высоко задрала подбородок и широким пируэтом ввалилась в свою комнату. — А ты хочешь?.. — обратился наставник к Эльтару. Она толкнула дверь в обратную сторону, и перестала слышать голоса в коридоре. Сонливость навалилась с удвоенной силой, комната покачивалась, словно все выпитое сегодня только и дожидалось, когда же Лана вернется в тепло, чтобы коварно ударить в голову. Она чуть на клюнула носом матрас, пытаясь на ходу развязать сандалию. Вторая сопротивлялась ей еще дольше, но в конце концов Лана ее стрясла и плюхнулась лицом на вожделенную подушку, не раздеваясь. Ее сморило почти сразу же. Уже сквозь сон она смутно слышала, как приоткрылась дверь, но не проснулась. Только плотнее завернулась в упавшее на плечи одеяло, подоткнув его край под щеку. Ей снилась Флайран, плывущая на лодочке, с пылающей свечой в руках.
Ладно, теперь вторая вещь. Я долго пыталась это дописать
праваркрафтЯ пошла делать преквест на союзные расы Альянса и сгорела. Сгорела прямо на пороге посольства, увидев там Туралиона и Аллерию. Вообще с Аллерии у меня начало медленно тлеть еще на Аргусе, когда эта коза крутила свое кино с бездной и эфириалами. И я прекрасно помню это ее чудесное выражение лица в финальном ролике Престола, по которому как по книге читается, что это вовсе не то, чего она ожидала. Аллерия пропоролась со своими играми с Бездной, явно не до конца понимала, с чем связалась, а в итоге потеряла контроль над ситуацией и теперь как-то пытается справляться с тем, что получила. Я не буду спорить, что у нее сильная воля и благие намерения, но это не мешает ей быть высокомерной идиоткой, которая отчего-то решила, что она могущественнее Аспектов и самая правая из своих сестер.
А историю с рен’дорай, которых она взяла под крыло, я считаю провалом в первую очередь для Альянса. Вообще на их дипломатическую политику последние аддоны без слез не взглянешь. Что-то разумное там делал, внезапно, только Вариан, и тому все обосрали. Джайна срывает переговоры с Кель’Таласом, Седогрив чуть не проваливает миссию в Штормхейме, по милости Тиранды шалдорай без каких-либо сомнений присоединяются к Орде. Зато у Альянса теперь есть пачка тронутых Бездной эльфов, от которых даже не гнушавшиеся скверной син’дорай отказались. Можно, конечно, долго спорить, что круче – Виндикар или манабомбы, но плацдарм на Расколотых Альянс просрал, а их новые союзники войды – опасная непредсказуемая херня, которая неизвестно когда бабахнет.
Туралион просто светанутая дубина. Он таким был еще в «Темном приливе», но там он был молодым, я думала, за овердохуя лет войны в Круговерти можно было как-то прокачаться. Так или иначе эта его формулировка чудная: озаренные сражались бок о бок с героями на Аргусе, мы не победили бы без них, и теперь они конечно же присоединятся к Альянсу. То есть бог с ними, все логично, пусть присоединяются – Виндикар Велена, козы Велена, мы только напрокат брали. Но это вот «мы сражались вместе [с героями обеих фракций], а присоединятся они к Альянсу» - это клево. Или там акцент смещен к тому, что без озаренных Аргус мы бы проиграли, тогда это вообще лол. Потому что Туралион, получивший поджопник от разрушителя Кингарота и оперативно бегущий прятаться за спину рейда – это еще смешнее, чем Вол’джиновское «Вот настоящие герои!»
Короче, Туралион и Аллерия мне гораздо больше нравились, когда о них ничего не было слышно.
Резюмируя: Альянсу в бфа здорово насрали в мораль. За одержимостью Седогрива, истеричностью Джайны, самоуверенностью Аллерии и высокомерием Тиранды я уже не вижу их основополагающего «за честь и отвагу» или как там оно должно быть. Я не вижу стремления к благу для своего народа. Слабохарактерный Андуин не перекрывает эту четверку, а впереди нам еще обещают что-то про Ирель.
Во избежание холивара… хотя че бы и не холивар, но все-таки – Орда НЕ белые пушистые няшки с самым гуманным Вождем у руля. Но Орда всю дорогу воинственная и агрессивная, именно за этим в нее идут играть, победа или смерть и никаких слащавых рюшей. Именно это подкупает. Орда хочет ресурсы, хочет территории, хочет превосходства, чтобы враг боялся и не вякал. Альянс, в принципе, хочет того же самого, только прикрывает это всякими освобождениями Лордерона [от коренного омертвевшего населения для штормградских фермеров]. Наверное, именно поэтому у меня до сих пор нет строго ПРОальянсовских персонажей.
Но я все еще двуфракционна. И все еще считаю все, что происходит, - интересными сюжетными ходами сценаристов. А иначе бы у вас с этого так не горело
Я все больше пишу в твиттер, потому что могу уложить мысль в два-три предложения и не хочу засорять этим дайр. Но для тех, кто мой твиттер не читает, попробую как раньше.
Вообще за последнее время меня взбудоражили всего две вещи. Одна из них – фичок по той самой заявке, к которой я крепила свою недо-NC (не помню, что я там поставила, но ощущаю ее по-прежнему стыдливой R-кой). Я давно так не смеялась над фичками, о чем и рассказала радостно автору. Автор со мной не согласился. И снес профиль. И вроде бы тут мне должно стать стыдно. Потому что прекрасно понимала, что благодарить за хорошее настроение и невероятно смешных персонажей под драмой – это не положительный отзыв. С другой стороны, я могла бы разобрать текст на перловку, прочитать автору лекцию о том, как не надо писать драму, и уйти, помахивая белым плащом, но зачем? Я написала честный отзыв о том, что мне понравилось и почему. И мне было бы хоть немного стыдно, если бы автор выпилился в расстроенных чувствах молча, но нет. Сова не права, спрашивать я ее ни о чем, конечно же, не стану, а лучше покажу, как меня сильно обидели. Скатертью.
Есть еще вариант, что я порушила чью-то тончайшую душевную организацию, но че-то как-то тоже наплевать. Чем я старше, тем злее, наверное. У меня безмерное уважение вызывают авторы откровенного дна, которые задают вопросы, что именно у них не так и как это можно исправить. Таким я никогда не отказываюсь помочь, мне не стремно даже сказать, когда я не знаю, что делать, чтобы стало хорошо. А фиалочки и чсвшники пусть проходят естественный отбор. Вторых он, правда, редко жрет, к огромному моему сожалению. А что касается первых – они все равно никогда не научатся делать хорошо, если любое мнение, отличное от полного признания их очешуительности, заставляет не работать, а бросать.
Вторую вещь я, наверное, лучше вынесу в отдельный пост, под которым можно устроить отдельный срач, а тут поною еще о том, что у меня глава не пишется. Уже воскресенье, а в файле только заголовок. Я тупо не знаю, как интересно написать то, что там нужно написать. В последнее время у меня прямо блок какой-то имени «а вдруг читатель заскучает». Как так уговорить себя, что это сугубо читательские проблемы, что фички я пишу в первую очередь для себя, что нужно просто садиться и клацать клавишами, а не вот это все?
— …Ровно год назад, благодаря предательству, армия нежити прошла по Королевскому бульвару победным маршем, уничтожая все на своем пути. Мерзкие твари расползлись по всему городу, умыв Луносвет кровью… Лорд Соланар Кровогнев отбивал фразы как молотом по наковальне. Поднимающееся к зениту солнце кровавым отблеском очерчивало край его червленого шлема-обруча, красило седые волосы. Солнце било в глаза, но он не щурился, а из-за зеленой дымки невозможно было понять, на кого он смотрит. Лане казалось, что на нее. — Следопыты не смогли остановить их. Гвардия и лучшие маги сумели только задержать, чтобы дать шанс другим выжить. Возможно, кто-то из вас был на тех кораблях. Возможно, кто-то из ваших близких погиб в той резне. В тот день казалось, что сам Свет оставил Кель’Талас. Но мы подчинили Свет. Соланар пренебрежительно поджал губы, и Лане подумалось, он сейчас сплюнет. Эльтару сжал ее ладонь за чужими спинами. Если бы не он, она бы не осмелилась встать в один строй с рекрутами. Здесь присутствовал если не весь Орден, то большая часть рыцарей, находящихся сейчас в столице. Кроме леди Лиадрин — говорили, она снова отправилась на Кель’Данас, — кроме тех, кому накануне выпали ночные патрули. Кроме Хариса. Без наставника Лана чувствовала себя неуверенно. — Некоронованный ублюдок убил нашего короля, осквернил Солнечный Колодец и обрек наш народ на медленную смерть. Но мы выжили. Кель’Талас возродился из праха, как феникс. И именно мы, рыцари крови, не позволим разрушить его вновь. Пусть память о том дне питает вашу решимость и вашу ярость. Помните, дети крови. И пусть враги королевства падут от ваших мечей! — Во имя Солнца! — нестройно прозвучало над рядами собравшихся, и Лана вместе с остальными отдала салют. Лорд Соланар кивнул и первым покинул плац в сопровождении орденских офицеров, вслед за ними стали расходиться остальные. Сегодня тренировки не было. Вместо этого устроили смотр, завершившийся торжественной речью заместителя верховной леди. Лана впервые смогла воочию оценить силы Ордена и с неприятным удивлением отметила, насколько они ограничены. Пара десятков, если не считать рекрутский набор. Плюс те, что сейчас на Тропе Мертвых, на Кель’Данасе, после патрулей… Не больше сотни рыцарей по итогу. Чтобы защитить Кель’Талас, они должны были стоить пятерых каждый. — Пообедаем где-нибудь? — предложил Эльтару, когда их строй распался. — Я не против, — пожала плечами Лана. Это было хорошей альтернативой сухомятке. Вряд ли Харис успел озадачиться обедом, даже если проснулся. — Но разве ты не должен успеть съездить на остров Солнечного Скитальца до вечера? — Я не успел бы в любом случае, так что заранее извинился перед родителями. Сейчас мне нужно заскочить в банк. Если ты готова подождать, посидим где-нибудь у Королевской Биржи. Эллана не видела причин отказываться. Они прогулялись уже привычным маршрутом от площади Странников и свернули к величественному зданию с высокими арками входов и королевским гербом над ними. Городские стражи застыли между арками, словно золотые изваяния. Лана невольно посмотрела на уличные часы. — Я подожду тебя здесь? — предложила она как можно небрежнее. — Тут ветер не искусственный. — Как хочешь. Я недолго. Эльтару скрылся в ближней арке, а Лана подперла спиной стену соседнего здания, периодически поглядывая на время. Ей сегодня нужно было еще зайти к портнихе за платьем и сообразить какую-то прическу. Но волновалась она сейчас не об этом… Минуты текли одна за одной. Позолоченная стрелка в очередной раз сдвинулась и наконец-то встала на получасовую отметку. Сердце привычно пропустило удар. Лана вся обратилась в слух — вот-вот должно было раздаться лошадиное цоканье. — Я закончил. Она чуть не подпрыгнула. — Что-то случилось? — удивился Эльтару. — Ничего, — буркнула Лана. — Задумалась… сильно. У нее дернулось ухо. За углом раздался стук подков о мостовую. — Ну, куда пойдем? Ближе всего здесь «Зеленая маназмейка», но это чайная. Можно прогуляться до «Рубиновой ветви», хотя в гостиницу в это время, наверное, тоже… Голос Эльтару слился в ровный гул. В поле зрения старательно глядящей только на его ухо Ланы вплыл всадник на бронированной лошади. Неспешно проследовал к крыльцу банка. Стражники одновременно преклонили колени. — …Что ты об этом думаешь? — Что?.. — Лана вспыхнула и поспешно выдохнула: — Пусть будет «Саженец»… или как там… «Ветка»? Эльтару посмотрел на нее очень внимательно, потом оглянулся через плечо. Всадник как раз поворачивал коня. — Как зовут этого рыцаря? — Вранеш. — Я его как будто не в первый раз вижу. — Он проходит здесь каждые полтора часа. Эльтару хмыкнул. — Ты даже график выучила? — Нет. Я просто… — Лана чувствовала, как все жарче горят щеки, но сделать ничего с этим не могла. Оставалось разве что расплыться в глупой улыбке для полного провала. — Я же бываю здесь часто… когда к Селантису… — Ну да, ну да, — Эльтару хитро прищурился. — Хочешь, пригласим его сегодня в бар? — Я не… — Воитель Вранеш!.. Рука дернулась сама. И нога тоже — когда он развернулся всем корпусом, а она рванулась следом, непонятно зачем, но в итоге рука дернулась точнехонько кулаком в кольчужную сетку на животе. Эльтару хрюкнул и загнулся. Вранеш оглянулся на них, нахмурился, и потянул поводья. Лана, испугавшись, наклонилась сама, схватив друга за плечо. Но глупо было думать, что она смогла пробить его в доспехе. Этот мерзавец самым бессовестным образом беззвучно ржал. — Что случилось? Бархатистый голос заставил Лану резко выпрямиться, заново налившись краской. Вранеш возвышался прямо над ними, слегка нагнувшись в седле. — Ничего серьезного, воитель, — выпалила она, борясь с желанием оттаскать Эльтару за уши прямо сейчас. — Мой друг давно хотел увидеть какой-то прием в твоем исполнении, но, кажется, съел что-то не то на завтрак. Я отведу его к жрецам. — Он точно дойдет? — с сомнением посмотрел Вранеш. Эльтару энергично кивнул, не разгибаясь. — Что ж… Ладно. Вранеш выглядел несколько озадаченным, но, поколебавшись, все же повернул лошадь, возвращаясь на привычный маршрут. Он оглянулся еще несколько раз. Лана сделала вид, что помогает Эльтару осторожно распрямиться. — Зачем было это делать?! — свирепо прошипела она, поглядывая на удаляющегося всадника. — Все, он ушел за арку. Я тебе сейчас ухо оторву! — Да ладно, — все еще смеясь, теперь — в голос, Эльтару разогнулся и утер выступившие слезы. — Я же всего лишь предложил позвать его на орденские посиделки… Не на свидание!.. Ой, не могу… — Ты!.. — Тебя так легко развести… — Иди ты… Лане хотелось его побить, но в последний момент она пожалела руки — ушибленная об кольчугу и так саднила. Ломать же Эльтару нос, в отличие от Маэдвеля, она не собиралась. Но из-за невозможности выместить как-то свое смущение, Лана стушевалась и умолкла, уткнувшись взглядом в мостовую. — Ладно тебе, не дуйся, — Эльтару ткнул ее в плечо. — Я больше так не буду. — Ты мне теперь, как минимум, мороженое должен. — Без проблем, — он тряхнул кожаным кошелем. — Нынче я богат, как лорд. Хотя погоди-ка… Я же и есть лорд. Будущий. Эльтару заразительно рассмеялся и взял Лану под локоть. — Пойдем в «Ветку». То есть, в «Саженец», ха-ха.
***
После таверны они разошлись каждый в свою сторону. Эльтару обещал зайти за ней в пять, и Эллана решила сделать крюк через Путь Старейшин, чтобы потом меньше думать, чем занять себя дома до вечера. Тем более что день был хорош и ничем не навевал мыслей о случившейся ровно год назад резне, самой страшной, наверное, с самого основания Кель’Таласа и войн с троллями. Если уж совсем честно, день был самым обычным, разве что чуть более сонным, чем предыдущие. И еще — каждый встречный красовался сегодня в алом и золотом — цветах крови и пламени. Лана в черном чувствовала себя вороной. У Дейны она застала громкий скандал. Бедная портниха суетилась вокруг клиентки явно не уровня ее мастерской, собирая и подкалывая уже готовое, казалось бы, платье. Лана решила подождать за дверью и успела несколько раз пожалеть, что сразу не пошла домой хотя бы снять доспехи, пока этот балаган продолжался. Совладельца Килена, как назло, в мастерской не оказалось, а новенькая помощница Дейны смогла предложить разве что чашку чая. Спустя без малого час, портниха, наконец, сумела договориться и выпроводить скандалистку вон. — Ох уж эти провинциальные аристократки, — посетовала она устало. — Сами не знают, чего хотят. А по-моему, хотят только лишний раз подчеркнуть свое «высокое» положение. Пойдем, дорогая. Последняя примерка. Надеюсь, я не слишком тебя задержала? Лана глянула на часы и промолчала. Она вполне успевала. Прическу можно сделать попроще. Она все еще успевала, когда вернулась в дом наставника с платьем и корзинкой вишни-скороспелки. — Ты уже отоспался? Броню Ашалу я почистила, пообедала в городе… — Лана запнулась, стоя в дверях гостиной. Помолчала. Заметила укоризненно: — Харис… День едва ли к вечеру пошел. Он откинулся на спинку кресла и задумчиво покачал вино в бокале. Свет сквозь почти задернутую штору проникал слабо, бутылка на столе не просвечивала. Под ним стояла всего одна. — Я думал, ты вернешься к утру. — Я еще не уходила. У нас смотр утром был. Лана так и мялась в дверях, не зная, продолжать ей этот неловкий диалог или идти собираться, махнув на наставника рукой. Судя по совершенно безвкусному воздуху в доме, Харис даже не занимался обедом. Если и перекусил сам, то всухомятку. — Лорд Кровогнев произносил речь… — Ну и бес бы с ним, — отмахнулся Харис, поискав глазами вокруг. В соседнем кресле лежала поясная сумка, из которой он вынул кошель. — Подойди сюда. Вот. Сбегай к Веландре, это ближайшая таверна в Закоулке. Пусть даст как обычно, для меня. — По-моему, тебе уже хватит, — нахмурилась Лана, но подошла. — По-моему, у тебя нос не дорос мне указывать, — вяло огрызнулся Харис. — Сегодня я имею полное право надраться. И надерусь. — Может, лучше подеремся? — спросила она с надеждой. Наставник был еще не так уж пьян, смотрел почти ясно, но все равно вызывал в ней какое-то свербящее чувство жалости. Неправильной, унизительной жалости. Ей вообще не хотелось видеть его с бокалом — слишком напоминало отца. А это было неправильно, ведь Харис — рыцарь крови, защитник Кель’Таласа, воплощенная противоположность всему тому, от чего она сбежала, оставив родной дом. — Мала пока со мной драться, — припечатал Харис. — Какое драться вообще. Тебе идти на эту вашу встречу. Так что быстренько сбегай на Питейную и иди наряжаться. Леди. Лана сжала губы. Наставник подвинул ей кошель и поднял взгляд. Какое-то время они молча смотрели друг на друга. — Ладно… Сам схожу. Она накрыла кошель ладонью вперед него. — Доспехи только сниму, — мрачно сказала Эллана. Поставила на стол корзинку с вишней, вынув лежащий сверх сверток с платьем, и вышла. Разоблачалась она с каким-то ожесточением, все пытаясь объяснить самой себе, для чего она потакает ему. По большому счету, какая ей разница? Харис был взрослым, сам решал, что ему делать и как. Она — всего лишь его ученица с таким очень условным статусом оруженосца — только ради того, чтобы иметь право тренироваться рядом с рекрутами Ордена. Она исполняла мелкие поручения, поддерживала в его доме чистоту — готовила бы, если бы умела, — в благодарность за кров и время, которое он на нее тратил. Почему ей не все равно? Лана вышла в повседневном костюме в коридор и глянула сквозь арочный вход в гостиную. Харис все так же сидел вполоборота, разглядывая рубиновую жидкость в ополовиненном бокале и, казалось, не замечая ничего вокруг. Она посмотрела на кошель в своих руках. Отложила его и решительно пошла к кладовке. Вода из колонки на заднем дворе лилась ледяная. Харис должен был прочувствовать это в полной мере, когда порядка двух ее галлонов обрушилось ему на плечи. Он не вскрикнул — только дрогнула рука, сжимающая высокий бокал за хрустальную ножку. Лана опустила ведро. Наставник сидел с закрытыми глазами. С бровей капало. И с носа. И с упрямого подбородка, выдвинутого чуть вперед. Поднеся к лицу свободную руку, Харис слегка надавил пальцами на глаза и сжал на несколько секунд переносицу. — Хорошо… — медленно произнес он и поставил бокал с разбавленным теперь на две трети вином. — Пойдем подеремся… Во дворе Харис подхватил давно обструганную из той самой яблоневой ветки палку и без предисловий ткнул ей в свою не в меру предприимчивую ученицу. Но Лана к такому повороту была готова. Что, конечно, не спасло ее от дальнейших тычков, в том числе, вполне успешных. Наставник гонял ее по всему двору, не давая передышки, даже когда сбивал с ног. Лана каталась между ударами палки в пыли, пока у нее не получалось встать, и все начиналось сначала. Она потеряла всякое представление о времени, но это было даже весело. Она чувствовала себя невероятно легко без доспехов, и напряженная тренировка обернулась детской забавой. А главное, она сдвинула наставнику вектор приложения усилий. Что бы он там ни собирался заливать вином, теперь это вымещалось на ней. — Эй! Э-эй!.. Воитель, обрати на меня внимание уже! Харис осекся и обернулся на голос, опустив палку. Лана, только через пару секунд осознав, что это не хитрая уловка, выглянула из-за его плеча. Оба дышали тяжело. Харис даже высох. — Можно я заберу твою ученицу туда, где вино и музыка? — Эльтару стоял, небрежно облокотившись на стену дома, и улыбался. — Если что, я долго стучался, но никто не открыл. На нем ярко алела свободная рубаха, в глубоком вырезе поблескивал на солнце крупным рубином массивный кулон. Зауженные черные штаны расшиты золотом. Даже непослушные волосы зализал так, что впервые на ее памяти ничего не торчало. — Недостоин, — отрезал Харис. Лана, взлохмаченная и вывозившаяся в пыли с ног до головы, поперхнулась воздухом. Но наставник был непреклонен. — Снимай свою цацку и рубаху и иди сюда. Он крутанул палку в пальцах и, перехватив у самого конца, взмахнул так, что загудел воздух. — Ладно. — Эльтару азартно сверкнул глазами и снял цепочку через голову, чтобы следом стянуть рубашку. — Приводи себя в порядок, — шепнул Харис Лане. — На полчаса я его займу. Она с большим удовольствием посмотрела бы на это, но пришлось с самым загадочным видом упорхнуть со двора. Интересно, сколько раз за то время, что Эльтару наблюдал за ними, наставник позорно перетянул ее по заднице… Лана управилась быстро. Отмылась и высушила волосы несложным заклинанием. О замысловатых прическах пришлось забыть, и она просто заколола набок отрастающую челку. Надела новое платье. Полосы красного шелка на теле показались невесомыми. Лана долго разглядывала себя в зеркале, оправляя складки и шлейфы непривычно открытого одеяния. Вопреки тому, что можно было бы о ней подумать, младшая дочь лорда Салтерила любила эту глупую и непрактичную одежду — женские платья. В них не поедешь на охоту или драконодорью ферму, да и просто на верховую прогулку она предпочла бы юбке лосины. Но просто глядеть на свое отражение в этом ей невероятно нравилось. Зашнуровав сандалии, тоже купленные специально к сегодняшнему вечеру, Лана бросила последний взгляд на отражение и поспешила спасать своего кавалера. На заднем дворе веселье шло полным ходом. Эльтару лесным прыголапом удирал от Хариса с палкой, то и дело получая по спине и плечам. — Это, по-твоему, уворот? — ругался ее наставник. — Изволь получить по тылам хворостиной, лорд Санфейвер! Быстрее двигайся, быстрее, бес тебя разбери. Ей Свет, моя девчонка скачет лучше. Ты до сих пор не обтер собой всю площадку только потому, что отстирывать тебя нет времени… Лана деликатно пнула жестяное ведро. Они остановились. Эльтару тут же согнулся, уперев ладони в колени. — Как ты с этим справля… — устало начал он и запнулся. — …ешься… — В доспехах, — сдержанно улыбнулась Лана, удовлетворенно наблюдая вытянутые лица обоих. Харис тряхнул головой и, ухватив Эльтару сзади за шею, без сантиментов сунул его под колонку. — Т-твою!.. Продолжения этого вопля они не услышали только благодаря с детства прививаемым лордам Санфейверам манерам. — Я больше в этот дом не приду, клянусь Светом! — с притворной обидой сказал Эльтару, отдуваясь. Лана со смехом высушила ему волосы магией и подала висевшее рядом полотенце. — Придешь, куда ты денешься. Это затягивает, — посулил Харис и поманил Лану к себе. — Синяков на видных местах не оставил?.. Он осмотрел ее открытые плечи и руки, пока Эльтару обтирался. — Костяшки где уже сбить успела? — Об кольчугу, наверное… — Лана почувствовала, как пальцы окутывает целительное тепло, и подняла взгляд. — Кошелек в моей комнате на столе. Не напивайся сильно, — тихо попросила она. — Лучше любовницу навести. Ключ у меня с собой. — Нет у меня любовниц в Луносвете, — Харис на секунду нахмурился. — Серебра тебе на погулять отсыпать? — Я не собираюсь пить так много, — фыркнула Лана. — Санфейвер! — Я, — Эльтару надел кулон и недовольно провел по пушащимся во все стороны волосам. — Проклятье, я их час укладывал… — Приведешь мне унылую ученицу — надеру уши. Понял? — Так точно! — оставив бесполезные попытки привести в порядок свой хвост, Эльтару шагнул к ней и галантно предложил локоть. — Иди. Жесткая ладонь Хариса соскользнула с ее обнаженного плеча. Лана в последний раз посмотрела в лицо наставника пытливым взглядом и под руку с Эльтару скрылась за углом дома.
Наверное, стоило пережить эту зиму — слякотную, холодную, с редким колючим снегом и промозглым ветром, — чтобы увидеть новое, будто умытое, солнце. После серых зимних месяцев свет казался особенно чистым, словно хрустальным. Столица утопала в аромате роз, а улочки в тихих районах с частными домиками были усыпаны лепестками цветущих яблонь. Волшебные метлы вчистую проигрывали бой разносящему их ветру. А ветер пах весной. Лана толкнула входную дверь и на секунду замерла в коридоре, прислушиваясь. Звуки кипучей деятельности доносились из кухни. — Минут через двадцать будет готово, — сообщил Харис, не оборачиваясь от очага, будто спиной почувствовал возникшую в дверях ученицу. — Если совсем голодная, можешь стащить грудку из салата, я не вижу. — У рекрутов сегодня было занятие с инструктором Циссой, — сказала Лана. Харис накрыл крышкой булькающую похлебку и повернулся, вытирая руки о фартук. — И что ты от меня хочешь? Лана качнулась с пятки на носок и обратно, клацнув подкованными каблуками. — Покажи, как создавать печати. Наставник фыркнул и сложил пальцами знак — так быстро, что она не успела разобрать движение. Вспыхнуло. Откуда-то сверху посыпались золотые искры. Задрав голову, Лана увидела мерцающий символ Защиты. И вместе с едва заметным сиянием, опускающимся от печати волнами, на нее снизошло умиротворение. Харис поискал глазами вокруг и взял задвинутую подальше между мисок и мешочков со специями чашку. Лана, вскрикнув от неожиданности, закрылась рукой, когда посудина полетела прямо ей в лицо. Удара не последовало. Отскочив где-то на подлете, чашка вдребезги разбилась об пол. — Ну, так-то зачем? — с досадой протянула Лана, опуская руку. — Кинул бы яблоком… — Она все равно надколотой была. Давно хотел выбросить. — А мне убирать, — буркнула девушка и отправилась к кладовке. Когда она вернулась с метлой, печать над головой уже погасла, рассыпавшись последними хлопьями Света и оставив под сердцем тянущее чувство тоски. Которое, впрочем, надолго не задержалось. — Научи меня, — попросила Лана, запуская домашнего уборщика. — Ты давно научилась лезвие держать? — сварливо напомнил Харис. — Научилась же. — Секунд десять. Ну-ка, возьми в руки щит. Лана послушалась. Харис, бдительно поглядывая на подрагивающую крышку, махнул рукой. — Наполняй. Она на секунду замешкалась. До сих пор они практиковали усиление только с мечом. Тут же и форма была другая, и точка касания смещена, и вектор не вектор, а целый пучок… По кромке щита пробежала искра и пропала. — Освоишь защитную модель — поговорим о дистанционной. А потом я подумаю насчет печатей. Инструктор Цисса сказала, когда она планирует обучать рекрутов их созданию? — Будущей осенью… — пробормотала Лана, поникнув. — Куда ты вечно так несешься? — покачал головой Харис. — Вы это освоили меньше, чем за полгода, — вспыхнула она. — Нас не нужно было учить владению оружием, боевым формациям и тактике. А кого нужно было — те разрабатывали эти печати и модели. Вы же пока — желторотые птенцы и в том, и в другом. Не хватайся сразу за сложное. Ты в любом случае не отстанешь от остальных. Лана угрюмо обняла щит и повернулась, чтобы уходить. В животе урчало, а в кухне соблазнительно пахло жареным луком и моллюсками. — А у Ордена есть своя библиотека? — вдруг пришло ей в голову. — Есть, — Харис тяжело вздохнул, хорошо зная ее упрямство. — Но достать тебе пропуск будет сложно. — Ладно, — кивнула Лана с решительным видом. — Даже если нет, я все равно найду способ научиться раньше этих засранцев. — Сколько носов сегодня разбила, грозная воительница? — хмыкнул ее наставник. — Ни одного. — День зря прошел. Лана показала ему язык и все же улыбнулась, прежде чем выскользнуть из кухни.
Приходить на занятия Циссы Розы Рассвета постепенно вошло у нее в привычку. Лана смотрела издали, облюбовав себе место на каменной изгороди, увитой дикими магорозами. Смотрела жадно — как вспыхивают золотые лучи, озаряя клинки и доспехи. У Циссы был принципиально иной подход, чем у Ителиса и Хариса. Она разделила своих учеников группами, как-то соотнеся их способности по ей одной ведомому принципу. У них были разные задания — вплоть до того, что одна группа могла просто сидеть и наблюдать за упражнениями другой. Эльтару рассказывал, что они больше учились друг у друга — инструктор лишь объясняла принцип. Цисса много говорила и чертила в воздухе, с головой выдавая в себе бывшего мага-ментора. И когда Лане надоедало это все не понимать, она просто спрыгивала с изгороди по другую сторону и отрабатывала серию за серией, пока на площадке не начинало снова происходить что-нибудь интересное. Потом, на основной тренировке, Эльтару охотно делился впечатлениями и приемами, и Лана несла обретенное знание наставнику с требованием на пальцах разложить, как это работает. — Смотри, я это наконец-то освоил, — шепнул Эльтару, лучась энтузиазмом. — Отойди чуть-чуть! Он сделал свой любимый выпад с разворотом, закружившись по инерции меча. Лана чуть не проморгала рождение вспышки где-то у самой гарды. Солнечный всплеск брызнул искрами, закручивающимися вслед движению Эльтару. Они выглядели красиво и опасно — как тонкие до прозрачности серпы, разлетевшиеся во все стороны. Лана на всякий случай закрылась, но ее светлый барьер, тоже выстраданный не за один вечер, в сравнении с эффектной атакой Эльтару совсем потерялся, практический неотличимый от блика на полированной бронзе щита. — Санфейвер! — настиг их сердитый оклик Ителиса. — Сколько раз повторять, что комбинировать вам еще рано? Вы меч-то не всегда можете удержать, чтобы не сломать напарнику кости! — Старый зануда… — пробормотал Эльтару, поморщившись. — Что ты сказал? Эльтару вытянулся по струнке перед подошедшим инструктором. — Я сказал, что осознал свою ошибку, впредь постараюсь не повторять, слушать внимательно и служить во славу Кель’Таласа! — браво отрапортовал он, откровенно перегнув с последним. Лана сжала зубы, чтобы удержать смех. Кто-то не удержал. Ителис уставился на Эльтару, раздраженно приподняв верхнюю губу, как ощерившийся кот. Прекрасно понимал, что юнец перед ним врет, причем врет очевидно для всех присутствующих. Ланино воображение легко дополнило немую паузу щелканьем шестеренок, с которым, должно быть, крутились у Ителиса мысли о наказании: убирать в казарме следующие два… три… четыре дня? — Он сказал, что наш инструктор старый зануда, — объявила она во всеуслышание. Эльтару удивленно вскинул брови. Взгляд Ителиса переметнулся. Шестеренки споткнулись и завертелись быстрее, домотав, наверное, до недели. Лана хмыкнула, подумав об этом, и добавила: — И я с ним полностью согласна. Напряжение над тренировочной площадкой почти ощутимо затрещало. — А обосновать свое мнение ты готова? — медленно произнес Ителис, справившись с собой. — Готова, — спокойно кивнула Лана. — Ладно, что рекрутов пытаются уберечь от всего, хотя меня наставник не ограничивает в стремлении чему-то научиться. Но даже наказания за ослушание отличаются друг от друга только количеством дней уборки, — она посмотрела инструктору в глаза и скрестила на удачу пальцы под скобой щита. — И ничему не учат, кроме как не попадаться. Эльтару завел меч плашмя за голову и положил на лезвие вторую руку. — Ну, и сколько дней мне в этот раз драить пол в казармах? — равнодушно спросил он. Другие рекруты с интересом ожидали развязки. Лана, внимательно следившая за лицом инструктора, заметила, как он украдкой скосил на них глаза. — А какое наказание тебе дал бы наставник за оскорбление рыцаря? — наконец, спросил Ителис. — Круг по городу в полной выкладке, — пожала плечами Лана. — Два круга, — решил инструктор. — Обоим. Марш! Лана и Эльтару синхронно убрали оружие и рванули с площадки, пока он не передумал. Только под увитой зеленью аркой, ведущей к проходу от внутреннего двора на улицу, они, не сговариваясь, оглянулись через плечо, и, убедившись, что Ителис не смотрит, торжествующе стукнулись наручами. — Блестящая провокация, — похвалил Эльтару, когда они миновали глухую стену резиденции Ордена и выбрались на площадь Странников. — Учусь у тебя, — усмехнулась Лана. — Чему б хорошему, — рассмеялся он. — Побереги дыхание. Два круга — это тяжеловато. — Да ладно. Он спросит, максимум, до второго поста. — Предлагаешь сбежать? Эльтару хулигански улыбнулся. Лана на секунду задумалась — все же совесть диктовала ей честно отрабатывать наказание, раз заслужила. Но тут на глаза ей попалась реальная возможность примирить совесть и свои желания. — Харис! Наставник застыл на крыльце штаба рыцарей и обернулся. — Что еще у вас случилось? — дождавшись, пока они подбегут, спросил он. — Нас наказали, — призналась Лана без тени раскаяния. — Можно мы сбежим куда-нибудь в тихое место и пофехтуем вместо бега? — За что наказали? — Харис скрестил руки на груди. — За то, что я назвал Ителиса занудой, а Лана сказала, что ее наставник лучше, — не моргнув глазом, выдал Эльтару. Она поперхнулась воздухом и почувствовала, как вспыхнули уши. — Лис, — покачал головой Харис. — И ведь, что очевидно, не врет. — Он перевел взгляд с Эльтару на свою краснеющую ученицу. — Тебе — можно. Санфейвер не в моей юрисдикции. — Я скажу, что посвященный рыцарь разрешил — без уточнения, кому, — сверкнул зубами Эльтару. — Не поубивайте друг друга, — Харис махнул им рукой и крикнул уже вдогонку: — И чтобы я не забирал вас потом у стражников! Через пятнадцать минут они были в гавани. Чтобы подстраховаться, Эльтару выбрал не оживленную улицу, ведущую к новому порту в обход площади Солнца, а кривые переулки с другой стороны от королевского дворца. Он знал Луносвет как свои пять пальцев. В тени высокого кипариса Эльтару дернул Лану за локоть и увлек туда, где, ей думалось, был тупик, а на деле оказался узкий зазор между дворцовой стеной и зданием городского архива. Они друг за другом пробежали по змеящемуся проходу, в котором двое разошлись бы разве что впритирку и бочком, и оказались в тишине среди покинутых домов близ уничтоженного нежитью бульвара. Выходы на него, как и окна и двери стоящих к нему вплотную зданий, были заложены, чтобы неспокойные мертвецы не выбрались на улицы города. Здесь двое беглецов сбавили ход и пошли шагом, чтобы не привлекать внимание стражников на верхнем променаде. Вскоре они уперлись в сплошной завал, но Эльтару уверенно потянул в пустой дверной проем уцелевшего дома, и через второй этаж они выбрались на гору битого камня, откуда смогли, наконец, спуститься к морю. Пляж в самом деле был унылым. Крошечный огрызок между руинами порта и новой верфью встретил их серым песком, густо занесенным водорослями по линии прилива. По правую руку тянулся обрыв почти в полтора их роста, подточенный волнами до твердых пород, а над ним — крепостная стена, ограждавшая Луносвет с моря. И если не заходить далеко, это место выглядело очень уединенным. После откровений в ночь зимнего солнцестояния Лана вполне могла понять, почему Эльтару иногда сбегал сюда. Раскидав подальше клубки сухих водорослей, в которых можно было по неосторожности запутаться, следующие полчаса они самозабвенно звенели оружием, поднимая тучи песка и пытаясь пробить оборону друг друга. В отсутствие рядом наставников оба невольно осторожничали, но все же спарринг получился что надо. Запыхавшись, Лана и Эльтару уселись рядом прямо у линии прибоя, так что набегающие волны чуть-чуть не доставали их сапог, а освежающие брызги летели на разгоряченные лица. Лана с удовольствием окунулась бы, но останавливало присутствие друга, да и море пока еще было слишком холодным. — Покажешь еще раз ту бурю Света? — спросила она. — Буря Света? Неплохое название. Давай попозже. Лана согласно кивнула и перевела взгляд на белеющие вдалеке камни мола, с удовольствием вдыхая прохладный просоленный воздух. Запах моря прочно ассоциировался у нее с Солнечным Парусом, и это вдруг показалось очень… острым. Лана с легким недоумением вспомнила, что точно так же сидела на побережье мертвых мурлоков, но мысли о родных местах тревожили ее куда меньше, чем подаренная Харисом побрякушка. Тогда это было еще слишком близким. А теперь, с удивлением поняла она, прошло почти полгода. Почти полгода Лана не гоняла крылобега в Солнечный Парус. Полгода не видела отца, не злилась на его бесконечные вечеринки, не обнимала сестру. Полгода, как она второй раз уехала из дома, — и почти год, как человеческий принц, ведущий за собой войско нежити, перевернул ее мир, окрасив память кель’дорай кровью. — О чем задумалась? — О том, сколько всего случилось за год… — пробормотала Лана рассеянно. — А ведь прошлой весной никто даже не мог с уверенностью сказать, что мы доживем до этой. — А ты слышала, что наместник объявил день падения Луносвета ежегодным трауром? — Да, королевский герольд зачитывал указ на Базарной площади. — Я хотел спросить… — Эльтару замялся. — То есть, пригласить тебя. Мы решили собраться всем курсом где-нибудь в этот день. Не важно, кто как к кому относится, это трагедия, которая объединяет всех нас. Не отказывайся, пожалуйста. Пусть ты не прошла вступительное испытание, но ты тоже станешь рыцарем крови. Мы вместе будем защищать Кель’Талас, поэтому… — Хорошо. — Хорошо? — Можно и без такой проникновенной речи, — улыбнулась Лана. — Я приду. Эльтару облегченно вздохнул и поднялся на ноги. — Ты хотела бурю Света? Вот, смотри! Он отскочил и крутанулся вокруг себя — золотистые лезвия полетели во все стороны. Лана подняла щит ближе к лицу, но до нее не достало: хлестнув по песку, лучи укрощенного Света подобно пружине свернулись обратно, будто Эльтару снова впитал их. — Как ты это делаешь? — Я не знаю, оно само возвращается. Они обсуждали это не раз. Лана знала, что Эльтару в принципе ощущает Свет совсем иначе. Не было этого обжигающего комка в груди — его заполняло от пяток до макушки, словно напитывая мощью урагана, делало стремительным и сильным, но высвободить эту силу он никогда в полной мере не мог. У Ланы же, наоборот, все так и норовило вырваться, разбрызгаться, взорваться. Когда она, занимаясь наполнением клинка, постепенно стала концентрировать больше, Свет вместо усиления лезвия сжег тюль на окне. Ей потребовалось много времени, чтобы научиться держать своенравную силу в форме и отпускать ее контролируемо. После этого световой щит Лана заранее восприняла непосильной для себя задачей, но, вероятно, сказались тренировки — новой техникой она овладела куда быстрее. — Покажи ты. — Тебе не будет интересно, — Лана сосредоточилась, вызывая малую толику Света в груди, и пустила его по руке. Щит вспыхнул. Сейчас это казалось даже легче, чем с мечом. Может быть, потому что рука была левая, ближе к сердцу. — Мне все интересно, — возразил Эльтару. — Это усиление или атакующие чары? — Должно быть усилением. Он осторожно протянул к барьеру пальцы и отдернул. — Горячее, демон побери! — Как ярость, — улыбнулась Лана и осторожно выпустила Свет в песок. Они еще немного подрались на мечах без магии, побродили, отдыхая, по берегу в поисках красивых ракушек, потом опомнились, что тренировка уже должна заканчиваться, а им еще делать вид, что добегают круг. Хотя Эллану от этого, можно сказать, официально освободили. — Иди, наверное, домой, — решил Эльтару. — Мне одному лучше получается прикидываться. Скажу, что Дыхание Света переназначил твое наказание. Ителис погорит и перестанет. — Ладно, как хочешь, — пожала плечами Лана. — Только не пытайся бежать слишком быстро — выдохнешься еще на середине. — Я срежу, — фыркнул Эльтару. — Кстати. Насчет моего приглашения. — М? — Я специально решил позвать заранее. Просто помню, что вещами ты обрастаешь медленно, а тут, в общем-то, торжественный случай… — Повседневная одежда не пойдет, — угадала она его мысль. — Я тебя поняла. Эльтару улыбнулся. Лана страдальчески закатила глаза. Придется озадачиваться платьем.